Страна еще не втянулась в войну. Ожесточение еще не стало главным мотивом. Падение столицы подводило черту под границей страха и страданий.
***
Начало операции "Тайфун" было великолепно.
Фон Бок и Гудериан нанесли удары в сходящихся направлениях против Западного, Резервного и Брянского фронтов (Конев, Буденный, Еременко). По данным Жукова, в составе фронтов насчитывалось около 800 тысяч солдат, 782 (?) танка, 6808 (?) орудий и минометов, 545 самолетов.
Откуда эти данные? Вероятнее всего, цифры сообщили маршалу в ответ на его запрос в главный военный архив Министерства обороны. Но за шесть лет военная статистика полевела. 4-й том "Истории Второй Мировой войны", вышедший из печати в 1975 году, уже после смерти полководца, дает существенно отличные (и разумно округленные) цифры: 1250 тысяч личного состава, 7600 орудий и минометов, 990 танков и 677 (все же!) самолетов.
"Противник, произведя перегруппировку своих сил на московское направление, превосходил все три наших фронта, вместе взятые, по численности войск - в 1.25 раза, по танкам - в 2.2 раза, по орудиям и минометам - в 2.1 раза и по самолетам - в 1.7 раза."
Альтернативные цифры рушат соотношения маршала.
Но не в них суть, и даже не в том, что советская статистика всегда оперировала цифрами так: свои силы - то, что в строю, а силы противника -списочный состав. Численного превосходства у немцев не было и быть не могло. Уместно напомнить, что пресловутое подавляющее преимущество в технике со стороны вермахта места тоже не имело. При вторжении, как раз наоборот, подавляющее преимущество в технике было у советской стороны. В умелых руках имевшиеся в наличии "тридцатьчетверки" и "КВ" могли перебить все немецкие "марки" куда легче, чем те в умелых руках своих водителей исстребляли советские танки, несмотря на их неоспоримое тактико-техническое превосходство.
Почти то же и в авиации.
Но суть в том, что и техника и люди находились в неумелых руках. Учили наскоро. Общевойсковые командиры не умели распорядиться своими людьми и не знали тактических возможности техники, а Сталин к тому же отдал в руки врага важнейшее в войне - инициативу. Люфтваффе реализовало ее в первые же часы и обрело господство в воздухе. Отсутствие воздушного прикрытия обрекло колонны советских танков на превращение в металлолом, и тогда лишь общевойсковые командиры - Жуков в числе первых - стали догадываться, как прав был генерал П.Л.Романенко, подчеркивая, что танки нужно применять массировано и только с мощным авиационным прикрытием.
Ссылки на преимущество в живой силе и в технике с немецкой стороны надо понимать в том смысле, что вермахт умел создавать преимущество на оси главного удара во время его наносения. Затем силы перебрасывались (помните жуковский вопль Кулику - "Противник мобильный!"?) и создавали перевес на другом узком участке - при пассивном суммарном преобладании Красной Армии, подобной жирному гиганту перед маленьким, но юрким врагом. Тогда и начались победы Красной Армии, когда она стала маневрировать. Вот к концу войны инициатива безраздельно перешла в руки советских войск, и лишь раз, у озера Балатон в Венгрии, вермахту путем невероятного напряжения войск и изощренного мастерства командующего группой "G " генерала Балка снова удалось потрясти советские войска.
К Московской битве численность вермахта отнюдь не возросла. После взятия Киева суммарные потери немцев с начала войны достигли 534 тысяч человек. Вдумайтесь: полмиллиона отлично обученных солдат! Хорошая для вермахта новость заключалась лишь в том, что боевая мощь танков поднялась к концу сентября до семидесяти процентов от списочного состава.
Итак, Гудериан нанес удар в направлении на Брянск, Орел, Тулу. Погода стояла сухая и ясная. Практически не встретив сопротивления, танковый корпус Гейра фон Швеппенбурга совершил марш и ворвался в Орел, находившийся в 200 километрах от стартовой линии наступления и защищаемый женским батальоном. Фронт был далеко, и в городе шла нормальная жизнь. Магазины были открыты, трамваи переполнены, а заводское оборудование на платформах ожидало погрузки в эшелоны. Фон Швеппенбург не продолжил из Орла своего великолепного рейда на Мценск и Тулу только потому, что, оторвавшись от баз снабжения, сжег запасы топлива и не сумел раздобыть его в Орле - факт, неважно характеризующий административные способности этого вояки и, вероятно, поясняющий, почему он не поднялся выше в армейской иерархии. Так или иначе, он застрял в Орле, пока Люфтваффе по воздуху не перебросила ему горючего для продолжения броска [62] [62]Советские войска в таких случаях в конце войны не терялись. Ветеран И.Гальперин рассказал мне, как, очутившись в Германии решали топливный вопрос наши танкисты. Выстрел в трансформатор, подставлены ведра - и на самый необходимый маневр горючего хватит.
. Мценск брать пришлось уже с боями, а там пошли дожди, русские опомнились, и - и Тулу вовсе брать не пришлось.
Читать дальше