Джон Карр: Ньюгейтская невеста

– Ну и ну! – запротестовал возмущенный мистер Крокит, но тут же пожалел о своих словах.

Карета, запряженная взмыленными лошадьми, промчалась по Сент-Джеймс-сквер и с грохотом затормозила у дома номер 18, принадлежащего военному министру лорду Каслри [12] [12] Каслри Роберт Стюарт, виконт (1769-1822) – британский государственный деятель. . При свете фонаря мистер Крокит увидел, как молодой офицер в красном мундире с золотыми эполетами спрыгнул наземь, взбежал по ступенькам к двери и стал усердно работать молотком.

Адвокат не знал, что это майор Генри Перси, адъютант герцога Веллингтона [13] [13] Веллингтон Артур Уэллсли, 1-й герцог (1769-1852) – британский полководец и государственный деятель, в 1815 г. разбил Наполеона при Ватерлоо, в 1828-1830 гг. премьер-министр. . Но он заметил торчащие из окна кареты знамена с французскими орлами, и сердце старого человека преисполнилось эмоциями, которых не ощущало годами.

– Да, сэр? – осведомился мужской голос, когда дверь дома номер 38 открылась в ответ на стук адвоката.

Мистер Крокит прежде всего был деловым человеком. Он тут же запер эмоции в одном из бесчисленных отделений своего мозга.

– Могу я видеть мисс Кэролайн Росс?

Он надменно поднял брови, глядя на высокого лакея в напудренном парике и ливрее дома мисс Росс, избранного на этот пост, как обычно, благодаря широким плечам и отменным икрам.

Лакей проводил его наверх по устланной ковром лестнице в вестибюль, где горели свечи. Газ был опасен для домашнего освещения – неуклюжий или пьяный слуга мог устроить пожар. Мистер Крокит одобрял подобную умеренность. Он был консервативен, и его раздражали молодые щеголи в нелепых цилиндрах и длинных брюках.

Новая тревожная мысль обеспокоила адвоката.

Мисс Кэролайн Росс славилась склонностью к безумным и опасным предприятиям. Что, если бравада побудила ее облачиться в одно из непристойных одеяний, изобретенных еще одной Кэролайн – леди Кэролайн Лэм? [14] [14] Лэм, леди Кэролайн (1785-1828) – супруга британского государственного деятеля Уильяма Лэма (1779-1848), позднее 2-го виконта Мелбурна, в 1834-1841 гг. премьер-министра. Прославилась дикими выходками и скандальными романами, шокировавшими даже шаткие моральные устои Англии того времени. . Эти одеяния представляли собой платья из прозрачного муслина, смоченного водой, чтобы ткань прилипала к телу.

Конечно, такое казалось маловероятным. Несмотря на красоту, мисс Росс считалась холодной, как рыба, – чума на эти вульгарные выражения! Но она была своевольной и упрямой. Мистер Крокит подозревал, что ее не заботит собственная репутация.

Однако, бросив взгляд в гостиную, когда лакей докладывал о нем, адвокат сразу успокоился.

– Добрый вечер, мистер Крокит, – послышался голос хозяйки дома (Кэролайн Росс оставалось всего несколько месяцев до двадцатипятилетия).

– Ваш покорный слуга, мадам, – с поклоном отозвался адвокат.

Оба ждали, пока закроется дверь маленькой комнаты, изящно декорированной в так называемом романском стиле, предписывающем зелено-белую полосатую обивку и строго классическую форму мебели. Четыре свечи, установленные попарно в стеклянных футлярах по обе стороны камина из белого мрамора, освещали помещение. Два высоких окна, выходящие на Сент-Джеймс-сквер, были прикрыты тяжелыми темно-зелеными портьерами, расшитыми золотом.

– Вы привезли мне хорошие новости, мистер Крокит?

– По крайней мере, те, которых вы желали, мадам.

Щеки Кэролайн Росс порозовели, а на лице отразилось торжество.

– Есть хоть ничтожный шанс, что он не умрет завтра утром?

– Нет ни единого шанса.

– Пожалуйста, садитесь, мистер Крокит.

Ее манеры выглядели вежливыми, хотя и несколько снисходительными, и адвокат оценил оказанную ему честь.

Кэролайн Росс была одета, согласно моде, в белое атласное платье с узкой талией, низким вырезом и юбкой до лодыжек. Единственными цветными элементами служили алый пояс и рубин на груди. Пышные светло-каштановые волосы были завиты в мелкие локоны, свисающие над ушами. Черные длинные ресницы наполовину прикрывали темно-голубые глаза.

Однако, несмотря на всю женственность лица и фигуры, в Кэролайн отсутствовал даже намек на мягкость характера. Ее щеки были способны краснеть, а глаза – блестеть лишь от гнева.

Она сидела на краю низкой кушетки, опираясь обнаженным локтем на валик и поддерживая ладонью щеку. Ее голубые глаза бесстрастно наблюдали за мистером Крокитом.