Дэвид Дикинсон - Смерть на Невском проспекте

— Насчет этого я и сам не вполне уверен, — ответил Пауэрскорт, — однако вспомните, что в предыдущие свои приезды он приезжал сюда не по службе. Но на этот раз у него было поручение, и чрезвычайно важное поручение, и премьер-министр, надо полагать, предупредил его, что ни одна душа не должна знать, с чем он сюда едет. Я думаю, Керенков знал о предстоящем приезде Мартина, потому что в охранке читают все телеграммы из Форин-офиса, оттуда в посольство не могла не прийти телеграмма с датой приезда Мартина, а уж Хватов сообщил об этом Керенкову из каких-то своих соображений.

Наташа кивнула.

— Хорошо. Мой второй вопрос касается аудиенции — как вы вычислили, что произошло между государем и мистером Мартином? Как вы поняли, что разрабатывался план отправить семью в Англию?

Пауэрскорт улыбнулся. Этой девушке трудно не улыбаться — уж очень она хорошенькая.

— Отчасти ответ проистекает из тех сведений, которые вы, дорогая моя, самолично доставили нам из Александровского дворца. — Он помолчал, дожидаясь, когда отойдет официант, принесший им кофе. — Догадка забрезжила, когда я попробовал проанализировать, что же случилось. Мартина послали сюда с миссией, сущность которой осталась скрыта даже от Форин-офиса. Наш посол в Санкт-Петербурге ни сном ни духом тоже ничего об этом не знал. Почему? Если б это было что-то рутинное вроде подготовки очередного союзнического договора, без дипломатов бы дело не обошлось. Ничто не доставляет им такой радости, как критиковать представленные на обсуждение проекты и выискивать у посла ошибки в правописании. Но нет. Тут речь шла явно не о договоре. Так о чем же? И почему из-за этого погиб человек? И как погиб — из-за того, что сказал что-то, или из-за того, что отказался это сказать? Затем я подумал о словах царя, которые вы услышали. Он воскликнул, обращаясь к жене: «Сколько еще мертвых родственников ты хочешь увидеть, прежде чем последуешь путем мистера Мартина!» Если подумать, это могло означать, что есть способ сохранить семью в живых, — путь Мартина, подразумевающий, скорее всего, ее, семьи, отсутствие в Санкт-Петербурге, отъезд из России. Когда вы рассказали Михаилу, что пропало транссибирское железнодорожное яйцо, я поначалу не придал этому особого значения. Могло быть, что его взяли почистить, заводной механизм нуждается в уходе. Но потом вы сказали, что пропало еще несколько игрушек и что Алексею очень нравилось яйцо с маленьким поездом. Я вспомнил, как в 1791 году, во времена Французской революции, семья Людовика XVI пыталась бежать из своего почти тюремного заключения в Тюильри, а кончилось все тем, что их схватили в Варение на следующий же день. Так вот, игрушки отправили загодя, чтобы дети, в особенности же маленький мальчик, не так скучали по дому, когда переедут. Британский фрегат уже несколько недель патрулирует берега Финского залива, готовый принять на борт беглецов. Конечно, в тяжелые времена это самая естественная мысль для любого царствующего дома: пока не поздно, вывезти подальше детей и женщин. Но просочись это наружу, такое известие стало бы динамитом в сегодняшней России! Царь отправляет за границу свою семью! Да это могло стать началом конца Романовых. Возможно, службы безопасности, подобные той, в которой подвизался капитан Шатилов, имели на этот счет свои подозрения. В таких местах, как царский дворец, очень трудно удержать что-то в секрете. Вам это известно не хуже меня, Наташа. Именно поэтому вся эта свора так страстно хотела узнать, что произошло между царем и Мартином и, позже, между царем и мной. Эта информация была важна до такой степени, что они были готовы ради нее на все. Даже на убийство.

Пауэрскорт замолчал и налил себе кофе. Оркестранты настраивали инструменты.

— Но почему Англия? — спросила Наташа. — Почему не Швеция или что-то еще поближе?

— Ну, на мой взгляд, это могла быть только Англия. Ведь человеку свойственно желать вещи, которые не хуже тех, которые у него уже есть. Я имею в виду, если ты живешь в великой державе, то с готовностью переедешь в другую великую державу. Переезд в Швецию или Норвегию с этой точки зрения означал бы понижение статуса, а кроме того, эти страны находятся слишком близко, так что не исключено, что враг переправится по воде и взорвет тебя к черту. Германия не годится, там кайзер, который никому не симпатичен, во Франции сильны революционные традиции, там к зарубежным монархам могут быть недостаточно гостеприимны, а Англия буквально полна кузенами и кузинами, не говоря уж о том, что вся царская семья свободно изъясняется по-английски. Поэтому царь послал тайного гонца к королю Эдуарду, а мистер Мартин привез его ответ. Сей факт долгое время сбивал меня с толку. Ведь первая мысль, которая приходит, когда слышишь, что кто-то едет из Лондона в Санкт-Петербург, это что он привез послание из Лондона в Санкт-Петербург. Естественно, ведь ты не знаешь о первом письме, которое ушло из Санкт-Петербурга в Лондона. Но едва стало понятно, что Мартин привез не вопрос, а ответ, тогда все детали головоломки сложились как надо, потому что на самом деле существует только один вопрос, который русский царь мог бы задать английскому королю в наше время взрывов и покушений, и это вопрос таков: можно ли прислать в его страну свою семью. — Пауэрскорт сделал глоток кофе. — Ну как, понятно?