Юрий Губин - Происхождение человека и человечества.

Наиболее замечательным моментом в таком противостоянии праобщин было то, что чужими друг для друга были берега, а акватория в общим-то с самого начала противостояния была общая, но только в большей степени для женщин стариков и детей. Может быть, но в малой степени и для подростков старшего возраста потому, что они всё-таки тяготели к своим охотничьим группам в силу культуры, которую они уже впитали в процессе воспитания и обучения охотничьим приёмам. Поэтому у первых одного - двух поколений подростков интересы были направлены в большей степени в сторону своих коллективных образований - охотничьих групп.

Таким образом, процесс слияния двух праобщин не мог идти через охотничьи группы, самые консервативные в социальном плане их части. Первые и активные контакты происходили через членов референтных групп обеих праобщин, т.е. между женщинами с детьми, которые постоянно находились в прибрежных зонах. Прибывшая праобщина кочевых палеоантропов оборудовала населённый пункт, на противоположном берегу реки напротив населённого пункта аборигенов, где женщины и дети так же стали вести образ жизни тесно связанный с водой, как и аборигенки. Это происходило с той лишь разницей, что у тех уже давно действовал матриархат и в принципе они свободно, без оглядки на мужчин строили свои отношения с женщинами кочевой праобщины. Хотя те так же имели свободу в своих отношениях с окружающей природой не касающиеся табуированных моментов жизни связанных с охотой и тотемными животными. У кочевых палеоантропов прототабу были разнообразнее чем у аборигенов потому, что в своих передвижениях они чаще встречались с опасностями которые необходимо было предотвратить. В связи с этим и к мистическим формам взаимоотношения с природой они были ближе, чем оседлые формы палеоантропов.

Информация о своей «колыбели» - экологической нише и прежнее видовое поведение с ней связанное у северных палеоантропов было скрыто под адаптационными наслоениями. Они, как мы знаем, появились в период странствий ещё предыдущих поколений, а значит, были забыты и психологические и адаптационные наработки оставшиеся от хабилисов. Под действием раздражителей встретившиеся им в конечном пункте странствий в южном направлении некоторые моменты прежнего видового поведения были востребованы, и выведены на поверхность подсознания, что изменило качество подсознательной информационности, а значит и поведения в некоторых моментах бытия. Из двух надстроек и сценариев картин мира палеоантропов синтезировалась совершенно новая. Это их формальное объединение, повлекло за собой кардинальные, революционные изменения образа жизни, а значит, стало одним из факторов в изменении физиологических критериев. Но не нужно ставить знака равенства между культурой даже самых ранних сапиенсов с культурой палеоантропов потому, что произошла качественная подвижка в насквозь застывшем культурном поле созданной ещё архантропами в процессе палеолитической революции. Культура палеоантропов у сапиентных гоминин, с самого начала их становления как вида стала подтачиваться и дробиться при функционировании в новых социальных условиях. Но всё новое возникало и вырабатывалось на фундаменте картин мира, который создали архантропы и усовершенствовали, как могли, палеоантропы. Кроме того, пресапиенсы оставили прежними образ жизни, способы хозяйствования и охоты, а так же культурные традиции палеоантропов и их ритуалы, может быть выражавшиеся пока только в охотничьих танцах.

Таким образом, наиболее вероятно то, что первые контакты при таком образе жизни были у детей, которые с рождения умели хорошо плавать и могли, не боясь отплывать от матерей на значительное расстояние. Познавательная потребность детей всегда выше, чем у взрослых, у которых имеется определённый сектор жизненноважных интересов ограниченный функциональными обязанностями. В результате освоения такого объёмного пространства как акватория соседней праобщины расположенной на противоположном берегу и происходила ориентировка и ознакомление с новыми образами жизни обеих праобщин. Это имело очень большие последствия. Контакты, между детьми первого детского возраста однажды начавшись с взрослением не прекращались, а наоборот крепли, потому, что с самого начала не было запрета со стороны матерей и пожилых женщин, которые присматривали за детьми старшего возраста, а у мужчин ещё со времени развития новых подвидов гоминин существовал генетически оформленный запрет на причинение фатального вреда детям, при благоприятных условиях жизни. Остатки такого запрета наблюдаются и у первобытного человека в большей степени заменённые в данном вопросе социальными моментами бытия, которые в принципе, в экстремальных случаях, допускали осознанное детоубийство, но это связано с трудностями жизненных ситуаций.