Лора Роулэнд - Дворец вожделений

Начальник полиции Хосина в сопровождении двух личных помощников вошел в комнату для больных. В углу ученики лекаря готовили отвары из трав, кипевшие в чашках на очаге. Ширмы, которые обычно делили помещения на отдельные закутки, были отодвинуты от стен, чтобы дать место собравшейся здесь толпе дворцовых чиновников. По краям нерешительно топтались слуги и служанки. Взволнованные голоса перемежались монотонным пением и ритмичным звяканьем колокольчиков. В комнате было жарко от очага и испарений медицинских отваров.

— Дайте пройти, — приказал Хосина.

Люди расступались, кланяясь начальнику полиции. В центре толпы на постели, разложенной на покрытом татами полу, лежала женщина. Ее тело было накрыто куском белой материи; на голове виднелась повязка. Лицо с выступающими скулами покрывала смертельная бледность, закрытые веки были иссиня-красными. У изголовья постели знахарка в белых одеждах стучала в бубен, призывая врачующих духов, а монах читал заклинания и размахивал мечом, чтобы прогнать злых. В ногах на корточках сидели два капитана дорожной службы, сбоку на коленях стоял доктор Китано, главный замковый лекарь.

— Это служанка госпожи Кэйсо-ин, Суйрэн, выжившая во время нападения? — спросил у доктора Хосина.

— Да, досточтимый начальник полиции, — ответил доктор Китано. У него было морщинистое, умное лицо и редкие седые волосы, собранные в пучок на макушке. Одет он был в соответствующий профессии темно-синий халат.

Хосина повернулся к чиновникам.

— Оставьте нас, — бросил он, раздраженный, что все они притащились поглазеть на Суйрэн в такой неподходящий момент. — Вы тоже, — обернулся Хосина к служанкам. — А вы — потише, — сказал он знахарке и монаху, знаком приказывая им отодвинуться в сторону.

Вскоре он остался со своими людьми, дорожными патрульными и учениками лекаря, доктором Китано и его пациенткой. Монах и знахарка, сидя в углу, тихонько продолжили ритуал, а Хосина опустился на корточки рядом с Суйрэн. Она лежала неподвижно, явно ничего вокруг не замечая. Дыхание слабо пробивалось через ее потрескавшиеся, приоткрытые губы. Хосина встревоженно нахмурился.

— Она спит? — спросил он у доктора Китано.

— Она без сознания, — пояснил тот.

Это обстоятельство сильно озаботило Хосину.

— Это вы привезли ее в Эдо? — обернулся он к патрульным, мускулистым капитанам с умными лицами.

— Да, досточтимый начальник полиции, — одновременно ответили те, потея в своих доспехах.

— Как долго она пребывает в этом состоянии? — осведомился Хосина.

— Такой мы нашли ее после нападения, — сказал один из патрульных.

— Расскажите, как вы ее нашли, — приказал Хосина.

— Мы осматривали тела, надеясь найти живых, — взял слово второй капитан. — Мы думали, что женщина мертва. Она вся была в крови. И не шевелилась.

— Но потом мы услышали, что она застонала, и быстро доставили ее на почтовую станцию в Одаваре. Местный лекарь оказал ей помощь, — продолжил первый капитан. — Он предупредил нас, что она слишком слаба для путешествия, но наше начальство приказало везти ее в Эдо. Мы боялись, что она умрет в пути.

А ведь Хосина надеялся, что в результате быстрого, простого допроса свидетельницы получит описание похитителей госпожи Кэйсо-ин. Он повернулся к доктору Китано и спросил, не скрывая досады:

— А что у нее за раны?

— Я как раз собирался ее осмотреть.

Доктор Китано осторожно снял повязку с головы Суйрэн и осмотрел большой, неровной формы багровый кровоподтек над правым виском. Нахмурившись, он вновь наложил бинты, откинул материю, которой была накрыта Суйрэн, и распахнул ее белое хлопчатобумажное кимоно. На животе оказался глубокий разрез, шедший от левой части грудной клетки до пупка. Из раны, покрытой по краям запекшейся кровью и зашитой конским волосом, сочилась желтоватая жидкость. Хосина поморщился. Доктор Китано стал еще мрачнее. Суйрэн даже не шевельнулась.

— Это очень опасная рана, — пояснил врач. — Рана на голове тоже достаточно серьезная.

Доктор Китано потрогал кожу вокруг опухших глаз Суйрэн, приподнял ей веки и заглянул в безжизненные, слепые зрачки, как того требовала старинная китайская методика. Он коснулся пальцами ее щек, пощупал сухие, ломкие на вид волосы и несколько раз нажал на шею. Потом доктор открыл ей рот, осмотрел бледные десны и язык и понюхал воздух возле ее лица. Наконец он поочередно приложил пальцы к запястьям. Бубен знахарки ритмично отбивал время, пока доктор Китано прослушивал пульс, определяя состояние внутренних органов. Закончив, он накрыл служанку и поднял тревожный взгляд на Хосину.