Валентин Лавров: Триумф графа Соколова

Соколов с нескрываемым интересом посмотрел на собеседника, в его глазах мелькнул шальной огонек.

— В нашей победе!

— Я могу устроить вам встречу на конспиративной квартире в Голодаевском переулке во владении некоего Жупикова. Это тихий домишко возле Немецкого кладбища.

— Может, Малиновский ко мне в номер придет?

Джунковский задумался:

— Боюсь, что этот визит могут заметить. Он известный политик…

— Но и я мало похож на человека-невидимку! Вашу квартиру возле кладбища могу «засветить»…

— Хорошо, пусть ваш «люкс» в «Астории». Нынче же, часов в одиннадцать вечера, Малиновский пожалует к вам.

Джунковский не объяснил, что, поручая важного осведомителя Соколову, он тем самым как бы ослаблял позицию Мартынова, нынче получавшего от Малиновского важные сведения.

Молоденький подпоручик, адъютант министра, задыхаясь от волнения, фистулой провозгласил:

— Прошу, господа, проходите, занимайте свои места!

Джунковский направился было к кабинету, но вдруг повернулся к Соколову:

— Граф, какие у вас планы на вечер? Вчера мне телефонировал Шаляпин, приглашает на ужин в «Вену». Уважим знаменитого певца?

— С удовольствием! И поужинаем, и поговорим. Не возражаете, Владимир Федорович, если я приглашу Гарнич-Гарницкого?

— Милое дело!

— Я нынче иду в Мариинку слушать «Аиду», потом к одиннадцати часам загляну к себе в «Асторию». Наш думец, полагаю, много времени у меня не отнимет?

— Думаю, нет.

— Ну и тут же буду у своего однофамильца, благо от «Астории» до «Вены» рукой подать.

Фамилия владельца артистического ресторана «Вена», открытого лишь десять лет назад, была Соколов.

Звездоносные чины уселись за громадный, застеленный тонким зеленым сукном стол. Лица их были профессионально непроницаемы, но в атмосфере заседания угадывалась грозовая обстановка. И этому были особые причины.

Любопытно: никто за столом места не расписывал, но каждый точно знал, где ему надлежит занять кресло. Министр Маклаков, симпатичный человек с высоким лбом, бритыми щеками и подбородком, в золотом пенсне, с длинными усами, сел в торце стола. Рядом, на правах шефа жандармов, разместился Джунковский.

Хотя Соколов был лицом нечиновным, но он сам определил себе место где-то посредине, и это все сочли уместным. Рядышком уселся его приятель, товарищ министра Сахаров. Он цепким взглядом обвел собравшихся — выработавшаяся привычка старого сыщика. Задумчиво почесал кончик носа:

— Аполлинарий Николаевич, сколько за минувший год появилось новых лиц!

— Самая приятная перемена — министров! — усмехнулся Соколов, а поскольку даже его шепот был слышен за версту, многие на него оглянулись.

Гений сыска недолюбливал бывшего министра МВД Макарова за узость мышления и робость характера. Он понизил голос и закончил мысль:

— Хорошо, что нынешний молод, к тому же родственник великого Толстого, женат на внучке его сестры.

— Да, кажется, министру и сорока нет, а он себя хорошо зарекомендовал в бытность черниговским губернатором! Государь его и заметил.

— И образован: окончил филологический факультет Московского университета. К тому же он ярый монархист.

— И уж слишком нетерпим и горяч.

Соколов успокоил:

— Это быстро проходит — вместе с молодостью.

— Итак, господа, — бодрым баском начал министр, — мы пригласили вас по причинам весьма существенным. Мы должны нынче заслушать руководителей нескольких центральных губернских охранных отделений, узнать, как идет на местах подготовка к празднованию земского юбилея. Впрочем, слово при необходимости может взять каждый, дабы мы сообща рассудили дела, которые встают перед нами. Празднования должны пройти везде без малейших эксцессов. Но по имеющимся у нас сведениям, подрывные силы готовят новые акты, планируют покушение на Государя и его Августейшую семью. Сегодня же мы закончим нашу работу…

Министр отпил сельтерской воды, вытер платком губы и продолжил:

— С вашего позволения, я желал бы предварить наш разговор кратким анализом: каким образом сказываются на нашей деятельности последние реформы, нами предпринятые? — Министр чуть улыбнулся, словно отмежевываясь от тех болезненных перемен, которые предпринял с благословения Государя Джунковский. — Прошу вас, Владимир Федорович…

Почти два часа длился доклад Джунковского.