Дарья Плещеева - Число Приапа

– Для меня все джипы на одно лицо, – отрубила она.

Полищук отошел подальше и достал мобильник.

– Своим звонит, – догадался Хинценберг. – Знаешь что, деточка? Иди-ка ты в машину и сиди там на всякий случай. Мало ли что? Так чтобы не пришлось искать тебя по всей волости.

– И вы тоже, господин Хинценберг.

– И я тоже. Только сделаю пару гениальных кадров.

Антиквар усыпил Тонину бдительность – она уже пошла к машине, но вовремя обернулась. Хинценберг лез на стену коровника.

– Господи! – воскликнула по-русски Тоня и поспешила к антиквару.

– Я должен рухнуть в твои объятия, деточка? – недовольно осведомился он. – Полезай сюда, кое-что увидишь…

По бетонным обломкам и камням Тоня кое-как добралась до края стены. Крыши коровник лишился уже давно, остались одни стропила Сверху антиквар и его эксперт видели любопытные маневры. Двое мужчин, причем один из них – с лопатой, наблюдали на третьим, который медленно, словно считая каждый шаг, шел по скошенному лугу в сторону коровника. Вдруг он остановился, позвал их жестом, они подошли и принялись толковать, причем бурно, явно обвиняя друг дружку в неких смертных грехах. Но расслышать их никак не удавалось.

– Смотри внимательно. Нет там того красавчика с фотографии? – спросил Хинценберг.

– Нет, того – нет…

– Если ты скажешь, что существует еще одна копия картины с «приапом» и что они ищут клад, сверяясь с той копией, я тебе все равно не поверю…

Полищук меж тем, связавшись с коллегами, которые нашли в протоколах допросов модель угнанного у Виркавса джипа, крался к машине, чтобы убедиться, точно ли это она.

– Но Лива видела джип с лопатой в багажнике, хозяин которого не был Гунаром…

– Боже мой, чем я занимаюсь…

Те трое пошли прочь от коровника – туда, где в траве стояла высокая спортивная сумка. Они достали из сумки какие-то бумаги, немного поспорили над ними и пошли прочь, но не к своему лагерю, а в совсем другую сторону.

– Если они тоже ищут, где стоял «приап», то и у них есть картина с мельницей на заднем плане, – задумчиво произнесла Тоня. – Господин Хинценберг, я должна проверить одну вещь. Где вы оставили фотографии?

– В машине у Сергея, в подвесном кармане.

– Я сейчас приду…

Достав снимки, Тоня вернула в карман фотографии, сделанные в аэропорту, и оставила только репродукции трех картин – пейзажа с «приапом», пейзажа с мельницей и вида на старинную усадьбу сверху.

Она чувствовала, что между ними есть связь, но эта связь никак не могла выразиться словесно.

Репродукций было восемь – три с «приапом», разного качества, три – с усадьбой, две – с мельницей. В том, что мельница на пейзаже с «приапом» и на своем собственном пейзаже была одна и та же, Тоня не сомневалась. Она видела все три работы и могла почти без сомнений сказать, что это – мазня одного и того же Курляндского Анонима. Он бродил в окрестностях коровника, который стоял почти на месте погибшей усадьбы, название которой, Шнепельн, унаследовало село… он бродил между мельницей и усадьбой…

Тут Тоню и осенило. Она отыскала-таки нужные слова.

– Господин Хинценберг, господин Хинценберг, – позвала она, стоя у стены коровника.

– Не мешай, деточка. Тот, кто наблюдает за сумасшедшими кладоискателями, избавлен от необходимости ходить в цирк…

– Господин Хинценберг, я знаю, как найти «приапа»!

– Ты тоже сошла с ума? Это радует…

– Господин Хинценберг, слезайте, я все объясню.

– А ты знаешь, деточка, что слезать труднее, чем залезать?

– Ну хорошо, я к вам полезу. Только там не на чем разложить снимки.

Тоня показала антиквару вид усадьбы.

– Вам ничего тут не кажется интересным?

– А что может казаться? Ну, домики, ну, лошадки…

– На самом деле усадьба большая, Курляндский Аноним хотел показать все здания и все хлева с конюшнями, для этого и залез повыше. Поэтому все такое крошечное, а горизонт за ней – такой широкий. А чего не хватает на этом горизонте?

– Светлого будущего? – предположил Хинценберг.

– На нем не хватает мельницы!

– Да?

– Да! Посмотрите – мельницы нет ни за усадьбой, ни слева, ни справа. Если бы они была видна с того места, где сидел художник, хоть краешком, он бы извернулся, но вставил ее в пейзаж. Он же понимал, что горизонт неплохо чем-то оживить. Значит, во время работы он или сидел рядом с мельницей, или она была у него за спиной.

– Логично.

– И нам нужно понять, где был фасад усадьбы, тогда станет ясно, где мельница.