Илья Стогов - Проект Лузер

Он смотрел прямо в лицо генералу:

— Ведь так все было, да?

— Все, — коротко и жестко ответил, наконец, генерал. — Хватит. Сейчас ты замолчишь и будешь молчать до тех пор, пока я (лично я!) не разрешу тебе продолжать, понятно? Придет момент, и я лично отвечу тебе на твои вопросы. Но это будет не сейчас. А пока ты просто закроешь рот и засунешь ключик от него себе в задницу. Я даже не стану обещать тебе неприятности, если ты продолжишь трепать языком. Ты взрослый и разумный человек, и я обращаюсь к тебе как к взрослому и разумному. Ты просто замолчишь, и какое-то время посидишь молча. От этого всем будет лучше. Хорошо?

Пауза висела долго. Но в самом конце этой паузы Стогов все-таки кивнул:

— Хорошо.

— Мой адъютант подготовит бумагу, а ты ее подпишешь. Это будет подписка о неразглашении, которое ты станешь неукоснительно соблюдать. Раз уж ты у нас такой умный, то пусть до тебя дойдет: пока что на этом всем нам лучше остановиться.

Генерал поднялся из-за стола и обвел их взглядом:

— На этом, товарищи офицеры, наш разговор окончен.

Осипов предлагал подвезти его до отдела, но Стогов сказал, что дойдет пешком. После недели в больнице ему и вправду хотелось прогуляться. Не просто пройтись, ощущая под подошвами асфальт, а посмотреть на город, вспомнить, какой он… заново ощутить, как прекрасно место, в котором он живет.

Несколько раз он подолгу жил в других городах. Так уж выходило: он уезжал из Петербурга и утро за утром просыпался в каком-то другом месте. И каждый раз ощущение было одним и тем же… проще всего будет назвать его удивлением. Он не мог понять, как такое возможно? Как жители всех этих городов ходят по своим улицам, смотрят на окружающие здания? В Петербурге каждый дом — будто приятный собеседник, и каждый перекресток — готовая глава романа. А в других городах улицы — просто сотня бессмысленных метров вдоль проезжей части. Как же люди умудряются там жить? — не мог взять в толк он.

Стогов накинул капюшон и зашагал, не обращая внимания на лужи. Надеясь, что уж сегодня-то больше никто не станет лезть к нему с дурацкими разговорами. Но, как оказалось, надеялся он на это зря: в кармане куртки почти сразу задергался телефон.

Он вынул телефон из кармана. Номер был незнакомый.

— Слушаю.

— Здравствуйте, Илья, это Александра. Вам удобно сейчас говорить?

— Александра?

Встроенный в мозг «Яндекс» перелистал воспоминания за несколько последних недель. Результат был нулевым: ни одной знакомой девушки по имени Александра.

— Не помните? Жалко. Недавно я инспектировала работу вашего отдела.

Прежде чем он сообразил, прошла, наверное, целая минута. О Господи! Александра! Можно подумать, при встрече она представлялась!

— Да-да, припоминаю. Вы — та блондинка из управления, верно?

— Вам удобно сейчас говорить?

— Если честно, не очень.

— Когда вы хотите, чтобы я вам перезвонила?

Стогов задрал лицо и посмотрел на небо. Оно было серое. С неба лился дождь.

— Позвоните мне около четырех. А лучше в пять. А еще лучше, вообще не звоните.

— Шутите? Зря. Повод, по которому я вам звоню, очень серьезный. Если честно, то думаю, ничего серьезнее в вашей предыдущей биографии еще не происходило.

Стогов тяжело вздохнул. Планы, насчет прогуляться, похоже, опять придется отложить.

Утверждают, согласно рассказам людей (но Аллах лучше знает!), что никогда не рождалось в странах этого мира девушки краше, чем юная Фатима, дочь Сейфа ад-Даулы, и юноши с более чистым сердцем, чем благородный ас-Сакалиба.

А после того: воистину, сказания о древних стали назиданием для последующих, чтобы видел человек, какие события произошли в прежние времена, и поучался на них, воздерживаясь от ошибок. Тут, достопочтенные господа, мы поведаем вам удивительную и приятную для чтения историю о том, что случилось с Фатимой и какие испытания выпали на долю благородного юноши ас-Сакалиба.

…На семи холмах лежал город, эмиром которого был Сейф ад-Даула, сшивший себе плащ из отрезанных бород своих врагов, ибо никто, выступавший против его воли, не сносил головы, а отрезанной голове, борода, как вы понимаете, и ни к чему. Грозен врагам был ад-Даула, но и с близкими не менее суров, ведь если уж человек родился с крутым нравом, то изменить это никому не под силу. И вот явился в город юный и прекрасный собой ас-Сакалиба. Откуда он пришел и с какой целью, нам известно, но говорить об этом мы пока не станем, чтобы не отвлекать вас от главного. А главное то, что юноша пришел в город, в котором не бывал прежде, и с этого мы, пожалуй, начнем наш рассказ.