Николас Ремин - Снег в Венеции

Ночью опять шел снег. Когда Трон на другое утро направился в управление полиции, он увидел, что никому и в голову не пришло сгрести снег и сбросить в каналы или, по крайней мере, проложить пешеходные дорожки на тротуарах, где его намело по колено. Как обычно, венецианцы понадеялись на то, что погода изменится и проблема решится сама собой; они удовольствовались тем, что наблюдали, как хорватские егеря убирают снег с площади Святого Марка, с центральных улиц и переулков, а также с прилегающей к площади части Рива делла Скьявони.

Слабый ветер вздымал снеговые облачка над тротуарами. Временами он усиливался – и тогда снег взлетал веселыми вихрями, облепляя фигуру Трона и мешая видеть дорогу. Зима в Венеции была невыносима и казалась бесконечной…

Когда около одиннадцати утра Трон добрался до цели, часовые, стоявшие у входа на площади Сан-Лоренцо, отдали ему честь, не скрывая удивления. По меньшей мере половина сотрудников управления полиции воспользовалась снегопадом как поводом не выходить из дома, и это было не лишено смысла: в той же мере, в какой снег препятствовал активности всех жителей Венеции, он умерял активность правонарушителей. Трон знал по собственному опыту, что в те дни, когда случались наводнения или – как сегодня – город заваливало снегом, кривая преступности резко падала. Так что, если на работу приходила хотя бы половина сотрудников, этого было вполне достаточно, чтобы справиться со всеми проблемами.

Оказавшись в своем кабинете, Трон первые три четверти часа безуспешно пытался выяснить, какой безмозглый осел растопил здесь утром печь. Огонь едва теплился и сильно тянуло дымом – очевидно, в печь засунули сырые поленья. Еще минут сорок у него ушло на чтение «Венецианской газеты», которая и сегодня – скорее всего, по указанию Тоггенбурга – ни единым словечком не упомянула о происшествии на «Эрцгерцоге Зигмунде», зато всю первую полосу отдала под материалы о грядущей установке фонарей газового освещения, подчеркивая, что делается это по желанию и повелению императора.

Около половины второго, когда Трон уже был уверен, что и Шпаур счел излишним показываться сегодня в управлении, на пороге его кабинета появился сержант Босси.

– Барон хочет поговорить с вами, комиссарио.

– Прямо сейчас?

Сержант козырнул.

– Немедленно.

Спустившись на этаж ниже, Трон постучал в дверь кабинета Шпаура и нажал на ручку двери. За ней послышалось ворчание, которое он счел приглашением войти.

Полицай-президент оторвал взгляд от бумаг. Выглядел он очень сосредоточенным.

– Садитесь, комиссарио.

На столе Шпаура, обыкновенно пустом, сегодня лежало пухлое дело – возможно, с отчетами Пергена. Тут же стоял кофейник, рядом кофейная чашка и коробка конфет «Демель». Число комочков пестрой бумаги доказывало, что Шпауру нравились эти конфеты. И, конечно, на серебряном подносе красовались початая бутылка коньяка и небольшая пузатая рюмочка. В отличие от кабинета Трона здесь было хорошо протоплено. Большая кафельная печь давала столько тепла, что барон даже приоткрыл окно.

Шпаур подождал, пока Трон сядет. Потом безо всякого вступления сказал:

– У меня сегодня утром был разговор с полковником Пергеном.

– О двойном убийстве на пароходе? – осведомился Трон.

Шпаур кивнул.

– Он присоединился ко мне у «Даниэли». За завтраком.

Трон был вынужден подавить улыбку. Полковник нарушил неписаное, но незыблемое правило, возможно, ему неизвестное: не докучать полицай-президенту служебными делами во время обеда, сколь бы важными эти дела ни были.

– И чего он хотел, господин барон?

– Сесть за один стол со мной. – Шпаур не скрывал возмущения.

– За ваш стол…

Шпаур фыркнул.

– Да, он сел напротив меня, и избежать этого я не мог. Он сел – и все тут! Не дожидаясь моего приглашения! – Взгляд Шпаура как бы резюмировал: полковник Перген невежа.

– Он хотел передать вам какие-нибудь бумаги? – Трон вопросительно посмотрел на лежавшую перед Шпауром папку.

Шпаур мотнул головой.

– Нет. Отчеты успел принести в управление его адъютант. Он хотел поговорить со мной за завтраком.

– О чем же?

Шпаур взял из коробки трюфель, развернул, положил в рот и запил кофе.

– Речь шла о вашем визите к некоему Албани.

– Баллани.

Шпаур передернул плечами.

– Пусть будет Баллани, мне все равно. У полковника Пергена сложилось впечатление, что ваш визит к синьору Баллани как-то связан с историей на судне «Ллойда».