Александр Золотов - Прерванный бой

Хорошее настроение Василко не позволило заметить дерзости атамана.

— Спаси тебя Христос! Подарки мне очень по душе.

Я согласен с твоими предложениями, но ты должен мне присягнуть.

— Я готов.

Отец Тихон внес икону Божьей Матери и распятие. Кондрат опустился на колени перед образами.

— Клянусь тебе, князь, что буду верно, служить тебе до самого последнего вздоха. Сделаю все, чтобы приумножить земли твои, силу твою. Всемерно участвовать в бранных делах твоих, не щадя живота своего! Он перекрестился, поцеловал распятие. Поднялся с колен, повернулся к князю лицом, сказал: «Клянусь!» Внесли боевой меч и вручили новому подданному.

— Ваши поселения освобождаются от дани. С оружием придется подождать, пока не вернется воевода.

Атаман поклонился. Крепкое рукопожатие скрепило на долгие годы боевую дружбу этих людей.

Когда атаман отбыл, Василко позвал к себе отца Тихона.

— Хочу с тобой посоветоваться, отче.

— Я слушаю тебя, чем смогу — помогу.

— Хочу землю продавать. Затем брать с нее налоги. Сейчас получается так, что неизвестно у кого и сколько земли, сильный отнимает ее у слабого. Казна пуста. Я должен каждый раз выпрашивать деньги у «тугих кошельков».

— Бедный не сможет выкупить свой надел.

— Выкупит постепенно, но зато его надел никто не сможет отнять у него бесплатно.

— Богатые ополчаться против тебя, опасное дело ты затеваешь.

— Я все понимаю, но другой возможности построить настоящую крепость не будет.

— Бог тебе в помощь! Если к тебе пришли такие мысли, значит, Бог указует тебе путь.

Запыленный и усталый Фома попросил окольничего сообщить князю о его прибытии. Василко сам вышел встречать дорогого гостя. Они обнялись вместо приветствия.

— Заходи! Заходи поскорей и рассказывай.

— Договорились о мире с монголом, все живы, скоро будут дома. — Фома подал донесение Данилы Савича и послание Саин-хана.

Князь читал и удовлетворенно кивал головой.

— Как там Данила Савич и Звяга? — дочитывая донесение посла, спросил Василко.

Ответа не последовало. Князь взглянул на Фому, который, прислонившись к стене, мирно спал. Он не проснулся даже тогда, когда его укладывали на перину. Стряпуха хлопотала над ним как над ребенком. Фома проспал остаток дня и всю ночь. Утром он виновато улыбался и просил прощения за причиненные неудобства.

— Какие извинения? Садись к столу, позавтракаем, и заодно расскажешь все по порядку. Я изнываю от нетерпения!

Рассказ, во всех подробностях, занял время почти до обеда. Радости князя не было предела.

— Всех ждет награда! Всех! Тебя, Фома, ждет новая работа! Ты будешь заведовать казной княжества. Я доверяю тебе, как самому себе. Неважно, что сейчас там мало денег, скоро их будет значительно больше! — Василко загадочно подмигнул Фоме. — Работы у тебя будет много. Иди! Отдыхай! Тебе потребуется много сил.

Уйти Фоме не пришлось, в дверях показался Еремей.

Он забыл, что пришел к князю по делу, бросился обнимать друга.

— Вот обрадовал, так обрадовал! Когда прибыл? Скажи, получилось или нет?

— Все отлично получилось! — за Фому ответил Василко.

— Прости, Василко Олегович, такая радость!

— Доложи о своих делах, а мы послушаем. — Князь как бы приглашал Фому приступить к новым обязанностям.

— Строительство в лесу движется хорошо, люди спешат под крышу к зиме. Плохо получается с подземным ходом. Вода появляется на малой глубине. По такому ходу придется идти по колено в воде.

— Что можно сделать, чтобы там воды не было?

— Надо копать отводящие каналы и стелить гать. Выделенных денег не хватает.

— Строительство придется остановить? — настороженно спросил Василко.

— Останавливать нельзя, все завалиться! — яростно запротестовал Еремей.

— Придется собирать богатых людей и опять просить милостыню. — Князь поморщился. Было видно, как ему это неприятно.

— В городе уже знают, что замирились с монголом?

Еремей взглянул на Фому и перевел взгляд на князя.

— Конечно, знают! Такую радость разве утаишь? Дружинники, приехавшие с Фомой, давно рассказали обо всем своим родным.

— Их, видимо, уже замучили родственники оставшихся там воинов.

— Тогда бесполезно просить деньги на строительство крепости, если они знают, что войны не будет, — Еремей безнадежно махнул рукой.

— А мы попробуем! Окольничий оповестить всех богатых людей и думу. К заходу солнца всем прибыть ко мне! — уверенность, с которой князь отдавал распоряжение, вселяло надежду.