Мэтью Перл - Тень Эдгара По

В великом смущении, с колотящимся сердцем я вскочил на ноги, распутав образованный нами узел, и со стоном «Боже!» устремил взор в темноту улицы.

— Как, и это все? — усмехнулась Бонжур.

Улица забирала вверх; у начала подъема стоял экипаж. Рядом с экипажем, почти вжавшись в него, застыла Хэтти. Я не знал, когда она подъехала, и мог только догадываться, какие мысли вызвала в ней вся сцена.

— Квентин, — сказала Хэтти, несмело шагнув в мою сторону. Голос ее дрогнул. — Я упросила конюха отвезти меня. Мне уже несколько раз удавалось вырваться из дому, но я все не могла вас застать. И вот застала.

— У меня много дел в городе, — промямлил я. Ничего умнее в голову не пришло.

— Я подумала, под покровом темноты удобнее будет говорить. — Хэтти бросила взгляд на Бонжур, которая почему-то до сих пор лежала на росистой траве и не спешила подняться. — Квентин, кто это?

— Это Бон… — Я вовремя осекся, сообразив, что имя «Бонжур» покажется Хэтти издевательской выдумкой. — Это гостья из Парижа.

— Вы познакомились в Париже с молодой леди, и вот она приехала к вам в гости?

— Она приехала не ко мне, мисс Хэтти, — запротестовал я.

— А вы таки влюблены, мосье Квентин. Она прехорошенькая! — Бонжур тряхнула головой и подалась вперед с умильным выражением — так разглядывают новорожденных котят. Хэтти вздрогнула от бесцеремонного внимания незнакомки, плотнее запахнула шаль.

— Расскажите-ка, мисс, в каких выражениях он просил вас выйти за него? — спросила Бонжур.

— Бонжур, пожалуйста! — Чтобы заставить Бонжур прикусить язык, я на мгновение повернулся к ней лицом, к Хэтти — спиной. Хэтти вскочила в экипаж и велела ехать прочь.

— Хэтти, подождите! — закричал я.

— Мне нужно домой, Квентин, — прозвучало в ответ.

Я бежал за экипажем и взывал к Хэтти, пока расстояние между нами не увеличилось. Вскоре экипаж скрылся в роще. К тому времени как я возвратился к «Глен-Элизе», Бонжур и след простыл. Я был совсем один.

На следующее утро я вызвал и строго отчитал горничную, которая содействовала Бонжур в ее обмане.

— Скажи, Дафна, как ты могла принять даму, которая так молода, что едва ли годится мне в жены, за тетю Кларк?

— Сэр, разве я сказала «тетя Кларк»? Я сказала просто «тетя», потому что эта леди так представилась. Она была в шали и очень нарядной шляпке, сэр, — я не могла понять, сколько ей лет. Да и этот джентльмен, ваш друг, ни о чем ее не спросил, когда в библиотеку заходил. И знаете, сэр, в большой семье у человека могут быть тетки разных возрастов. Моей подружке, к примеру, двадцать два года, а ее тетке — всего три.

Поведение Дюпона казалось ни с чем не сообразным; я отпустил Дафну и принялся размышлять. «Допустим, — думал я, — из-за своей обычной сосредоточенности, а также из-за узорных стекол в библиотечных окнах, благодаря которым там и днем довольно сумрачно, Дюпон увидел за столом только женский силуэт, без подробностей». Нет, я не желал допускать такой ход событий. Я приступил к Дюпону, не в силах сдержать гнев.

— Теперь у Барона как минимум половина информации, которую мы с вами собрали! Сударь, вы вчера заходили в библиотеку, неужели вы не заметили и не узнали Бонжур, которая сидела прямо у вас перед носом?

— Я не слепой, — отвечал Дюпон. — А уж такую красотку и подавно не пропущу! В библиотеке, конечно, сумрачно, но не настолько же. Я видел Бонжур ясно, вот как вас.

— Тогда почему, ради всего святого, вы не позвали меня? Ваше попустительство усугубило ситуацию!

— Ситуацию? — отозвался Дюпон, вероятно, почувствовав, что мое раздражение вызвано не только и не столько тем фактом, что Бонжур с Бароном поживились добытой нами информацией. Действительно, меня мучил вопрос: сумею ли я оправдаться перед Хэтти, стану ли для нее прежним Квентином?

— Я имел в виду сведения, которые есть у нас и которых до сих пор не было у Барона, — пояснил я более спокойным тоном, тщательно подбирая слова.

— Ах вот вы о чем. Не волнуйтесь, мосье Кларк. На добытых нами подробностях и фактах строятся газетные публикации; нашего с вами расследования эти сведения касаются в самой малой степени, если вообще касаются. Образно выражаясь, сердце нашего расследования снабжается совсем другой кровью. Не поймите меня неправильно. Подробности лежат в основе, порой их трудно добыть, но сами по себе они не дают истинной картины. Необходимо уметь сложить из них эту картину, а Барон, уж будьте уверены, складывает способом, принципиально отличным от нашего. Если вы боитесь, что теперь у него появится преимущество перед нами, оставьте страхи. Все как раз наоборот. Барон складывает неправильно — значит, чем больше деталей будет в его распоряжении, тем вернее мы его обгоним.