Дэн Симмонс - Колокол по Хэму

— О господи, — сказал старший помощник. — Вот так громадина.

— Ага, — отозвался Хемингуэй. — Она почти в треть длины той подлодки, которую мы ищем.

Тем вечером мы встали на якорь у Конфитеса. Хемингуэй с сыновьями улеглись в спальных мешках на палубе над моей каютой, и сквозь открытый люк я слышал их разговор о звездах и созвездиях. Не дождавшись конца беседы, я уснул. Прошлой зимой Хемингуэй подарил Патрику дорогой телескоп, и теперь старший мальчик без труда отыскивал в небе Полярную звезду, созвездие Ориона и множество других звезд.

Следующее утро началось с неприятностей. «Пилар» наткнулась на подводный камень к западу от Конфитеса; Хемингуэй немедленно дал задний ход, но звук был устрашающий, и все мы в тревоге забегали по яхте, открывая люки и поднимая доски нижней палубы, чтобы посмотреть, не вызвало ли столкновение течь в корпусе. Повсюду было сухо. Во время суматохи я следил за Хемингуэем; на нем не было лица.

Как-то в начале лета малыш Грегори сказал: «По-моему, папа любит „Пилар“ больше всего на свете — после нас, разумеется; потом идут его кошки и Марта».

В конце концов мы немного воспряли духом, когда нас оторвал от завтрака крик Хемингуэя:

— Все на палубу, amigos! Вижу шхуну, кажется, она села на риф!

На самом деле шхуне ничто не угрожало; она не наткнулась на риф, а стояла на якоре рядом с ним. Это была «Маргарита» из гаванского порта, и Хемингуэй дружил с братом ее капитана. Экипаж судна ловил неводом рыбу. Писатель сразу отвез мальчиков на шхуну, познакомил их со шкипером и на весь день оставил сыновей помогать рыбакам; они обогнули риф кругом с длинной сетью, которую тянули три легкие плоскодонки. Мы рыбачили с «Пилар», наблюдая за тем, как экипаж и мальчики до вечера вытягивали бесконечную сеть; Патрик и Джиджи то и дело ныряли, чтобы отцепить ее от топляка или коралла. Когда улов наконец был извлечен на поверхность, вода вокруг рифа буквально вскипела от улепетывающих черепах и акул, а пойманные палометы, люцианы, барракуды и рыбы-парусники бились и извивались в прохладном вечернем воздухе Капитан «Маргариты» пригласил экипаж «Пилар» к ужину, и все, кроме меня и доктора Сотолонго, отправились в гости.

Доктор имел весьма странное для жителя Кубы обыкновение рано ложиться спать, а я выбился из сил уже оттого, что наблюдал за происходящим весь день напролет. Погружаясь в дрему, я слышал взрывы смеха на борту шхуны и множество длинных официальных тостов, которые Хемингуэй произносил на своем правильном, но слишком чопорном испанском.

Утром мы уже отправились в обратную дорогу, когда с ходового мостика донесся крик Уинстона Геста:

— Подлодка! Субмарина!

Пять секунд спустя Хемингуэй и мальчики взлетели на мостик, а остальные высыпали на палубу, вертя головами.

— Где? — осведомился писатель. На нем были изорванная в лохмотья футболка, шорты и его любимая кепка с длинным козырьком. Он больше не носил повязку на голове, но с кормовой палубы я видел выстриженные волосы там, где врачи приладили клочок кожи к черепу.

— Десять румбов справа по борту; она приближается, — доложил Гест, стараясь произносить слова по-военному хладнокровно, но его голос чуть дрожал от возбуждения. — Дистанция примерно тысяча ярдов. Она только что всплыла.

Хемингуэй на несколько секунд поднес к глазам бинокль, опустил его и спокойным тоном скомандовал:

— Всем занять места по боевому расписанию. Не торопиться, — добавил он. — Не совершать резких движений. Патрик, продолжай рыбачить. Вытягивай на борт все, что поймаешь. На подлодку не оглядывайся.

— У меня на крючке барракуда, папа, но...

— Держи снасть, Мышонок. Джиджи принесет тебе «ли энфилд». Грегорио, достань «ninos» и проверь масло в малом двигателе. Пэтчи и Роберто, будьте добры, сходите вниз и принесите сумку гранат и Бомбу.

Все напустили на себя безразличный вид, но, едва Грегори скрылся из виду, мы услышали, как он припустил во весь опор, мечась из стороны в сторону. Схватив старый «манлихер» матери и «ли энфилд» брата, он торопливо принялся заряжать винтовки, роняя патроны на палубу.

— Я спущусь вниз и возьму свою медицинскую сумку, — сказал доктор Герерра Сотолонго.

— Святой Иисусе! — воскликнул Гест, поднеся бинокль к глазам. У него отвалилась челюсть. — Эта штука размером с линкор! Что твой авианосец!

Я выбрался из своего привязанного кресла и облокотился о планшир, якобы наблюдая за тем, как Патрик вытягивает барракуду. Сощурив глаза, я присмотрелся к блесткам утреннего солнца на невысоких волнах и увидел субмарину. Она и впрямь казалась огромной. Из ее ячеистой надстройки и ходовой рубки белыми пенистыми потоками хлестала вода.