К. Сэнсом - Горбун лорда Кромвеля

— Хочу вас поставить в известность, — обратился я к монахам, — что ныне я отбываю в Лондон. Мне нужно доложить о состоянии дел лорду Кромвелю. Я вернусь через пять дней. На время своего отсутствия я передаю все свои полномочия Марку Поэру.

— Но как вы собираетесь добраться туда и вернуться обратно за пять дней? — поинтересовался приор Мортимус. — Говорят, что дорога завалена снегом вплоть до Бристоля.

— Я поеду морем.

— А что вы собираетесь обсуждать с лордом Кромвелем? — с нескрываемым раздражением осведомился аббат.

— Некоторые частные вопросы. И еще хочу вам сказать, что пора огласить обстоятельства смерти брата Габриеля. Кроме этого, я обдумал, как поступить с телом Орфан Стоунгарден, и пришел к заключению, что его следует передать для захоронения госпоже Стамп. Прошу вас, займитесь этим вопросом в мое отсутствие.

— Но тогда весь город узнает, что она умерла в стенах монастыря, — ужаснулся аббат, которому подобные решения всегда давались с большим трудом.

— Да, вы правы. Однако дела зашли слишком далеко, чтобы продолжать держать их в тайне.

Он поднял руку и, одарив меня взглядом, исполненным выработанного годами высокомерия, произнес:

— Я протестую, господин Шардлейк. Вопросы, подобные этому, касаются каждого члена нашего братства, поэтому их надлежит прежде всего обсуждать со мной как главой монастыря.

— Прошли те времена, господин аббат, — коротко ответил я. — Все свободны, господа. Кроме приора Мортимуса.

Все вышли. Аббат по дороге к двери бросил на меня безучастный, хотя и несколько недоуменный взгляд. Скрестив руки на груди, я обернулся к приору, призвав на помощь остатки разума.

— Мне долго не давал покоя один вопрос. Кто бы мог знать о том, что я собираюсь идти в храм? — начал я. — И, поразмыслив, вдруг вспомнил, что, когда я говорил со своим молодым помощником, рядом с нами находились вы.

Приор неестественно рассмеялся.

— К тому времени я уже ушел.

Я внимательно наблюдал за ним, но не обнаружил в его лице ничего, кроме гнева, смешанного с недоумением.

— Да, это так, — продолжал я. — По всей очевидности, человек, который сбросил статую, специально меня не поджидал, а преследовал иную цель. Кто, по-вашему, мог иметь причину, чтобы подняться туда?

— Никто. До тех пор, пока мы не пришли к согласию относительно проведения ремонтных работ, мастеровым там нечего делать. Равно как и всем остальным.

— Мне бы хотелось, чтобы вы проводили меня наверх. Хочу еще раз взглянуть на то место.

Я вспомнил про потерянный след — золото, которое должно быть где-то спрятано, если мои предположения насчет сделок с землей оказались верны. Не находится ли оно где-нибудь там, наверху? Может, именно эта причина заставила убийцу туда подняться?

— Ваше право, сэр.

Я подошел к лестнице и начал по ней подниматься Когда мы приблизились к навесной площадке, мое сердце вновь бешено заколотилось. Внизу служки по-прежнему отмывали пол и окунали красные от крови швабры в бадью с водой. И это все, что осталось от человека, подумал я. Внезапно меня охватил столь сильный приступ тошноты, что мне пришлось крепко вцепиться в перила.

— Вам нехорошо?

Приор Мортимус находился в двух шагах от меня. Вдруг меня кольнула страшная мысль: если он на меня набросится, то перевес будет на его стороне, ибо он явно превосходит меня физически. В этот миг я пожалел, что не взял с собой Марка.

— Нет, — отмахнулся я от него. — Все хорошо.

Я посмотрел на груду инструментов, которые валялись там, где прежде стояла статуя, потом перевел взгляд на люльку-корзину.

— Сколько времени прошло с тех пор, как здесь проводились какие-нибудь работы?

— Корзинка с веревками была поднята сюда два месяца назад. Мы это сделали для того, чтобы работники могли подобраться к статуе, которая находилась в весьма плачевном состоянии. Нужно было отодвинуть ее и исследовать трещину. Корзина подвешена к стене и башне при помощи движущихся веревок. Это воистину гениальное устройство. Его изобрел один ремесленник. Работы уже были в полном разгаре, когда их приостановил брат Эдвиг. И надо сказать, был совершенно прав. Он упирал на то, что брат Габриель должен был предварительно согласовать свои планы с ним. Тем самым он дал ризничему понять, кто этом деле главнее.

— Опасная работенка, — сказал я, посмотрев веревки.

— Пожалуй, вы правы, — пожал плечами он. — Гораздо безопасней было бы использовать леса. Но лично я не могу даже помыслить о том, чтобы наш казначей утвердил стоимость столь дорогостоящих работ.