Эндрю Олвик - Следы апостолов

Сегодня вечером обязательно надо будет расспросить Григория, с кем водился Франц. Должны же у него быть какие-нибудь дружки-собутыльники. Она нервно забарабанила пальцами по столу. В этот момент в сумочке заиграла мелодия Генри Манчини из «Розовой Пантеры». «Кому это я понадобилась», — подумала Алька, вытаскивая аппарат.

— Здравствуй, Алевтина, — услышала она голос Виктора. — Ты где?

— Как где, — удивилась она. — На работе!

— У тебя все в порядке?

Альке показалось, что голос у брата был какой-то напряженный.

— У меня — да, а у тебя? — ответила она, кося глазом на начальницу, которая, как ни в чем не бывало, продолжала раскладывать компьютерный пасьянс.

— Когда ты заканчиваешь?

— Как обычно, в три, — ответила она, гадая, к чему эти вопросы.

— Вот что, — Виктор понизил голос, — мне нужно с тобой срочно переговорить.

Это «срочно» и этот тон заставили Альку заволноваться. «Может, с бабкой что, — подумала она, теребя сережку. — Хочет подготовить меня. А вдруг родители?»

— Что случилось! — потребовала она. — Скажи сейчас.

— Да тише ты, дура, — зашипел он в трубку. — Ничего не случилось. Пока ничего не случилось, но может случиться, если кое-кто будет думать не головой, а задницей.

— Я не понимаю, — залепетала Алька, сбитая с толку его грубостью.

— Нечего тут понимать, — уже спокойно произнес Виктор. — Выйдешь из исполкома, свернешь за угол и через сто метров увидишь мою машину. Я буду ждать тебя. И кстати, помнишь, ты говорила мне об интервью, которое давал Юркевский для местной газеты?

— Да, — ответила Алька, перейдя на шепот.

— Ты встречалась с журналисткой?

— Да, — снова подтвердила она.

— Она тебе что-нибудь передавала?

— Передавала.

— Обязательно захвати с собой, — потребовал Виктор. — Слышишь, обязательно, — добавил он с нажимом в голосе.

Еще не было десяти, когда пан Бронивецкий, запарковав машину на стоянке перед костелом, прошел в ворота и, помедлив в дверях, вошел в храм, чувствуя, что его сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Перекрестившись, он снял очки и, вытерев их о полу пиджака, стал оглядываться по сторонам, ища взглядом своего агента. Его ухо уловило знакомые строки 16-го псалма: «Исследуй сердце мое, посети меня ночью у испытай меня: Ты не найдешь во мне неправды». Воодушевленный этими, как ему казалось, очень уместными в данном случае строками, Ежи прошел вперед и присел на скамью, под которой он обычно оставлял свои послания и забирал адресованные ему. Среди присутствующих в костеле того, кто был ему нужен, не было. На всякий случай он даже оглянулся, желая убедиться, что никого не пропустил.

«Что, если он не придет?» — думал Ежи, время от времени оглядываясь в сторону входа. Испугается, передумает или вообще решит не вступать со мной ни в какие контакты? Кто знает, что у этого человека на уме.

На всякий случай, чтобы окончательно убедиться в без-основательности своих страхов, пан Бронивецкий опустил руку под скамью. Его пальцы сразу коснулись бумаги. «Записка», — мысленно воскликнул он, не столько пораженный, сколько обрадованный этим обстоятельством. Это действительно был листок, как и прежде, прикрепленный с помощью скотча к нижней части скамьи. Сунув свою находку в карман, Ежи поднялся и быстро вышел из костела. Ему показалось, что в дверях мелькнула знакомая фигура. «Григорий», — удивился он. Но тут же одернул он себя: «Нет, не может быть». Пан Бронивецкий сел в машину и вытащив из кармана записку, развернул ее.

Надеюсь, деньгипривасимыможем унаконец, произвести наш обмен? Если так, то я буду ждать вас сегодня вечером около девяти на заправке, которая находится на выезде из Несвижа в сторону Минска. Деньги оставьте под крышей туалета изнутри. После этого доедете до поворота на брестскую трассу и вернетесь назад. Пакет для вас я оставлю там же. И не вздумайте дурачить меня!

Ежи вытер рукавом мокрый от пота лоб и улыбнулся:

«Значит, надо ждать вечера. Надеюсь, это последнее испытание, которое посылает мне Господь».

— Пан, зам по «Д», хутка к камандыру, — окликнул Адама голос посыльного. На улице сыграли общий сбор. Партизаны в спешке грузили свой скарб и оружие на подводы, было ясно, что отряд готовится к передислокации.

— Что случилось? — поинтересовался Адам у посыльного.

— Не вем докладне, — ответил посыльный, — але мыслю, хутка уходзим.

В землянке кроме командира присутствовал особист. Он пригласил Адама присесть за стол и приказал сдать оружие.