Елена Бреус: Зимняя сказка

Молодой следователь Ваня Гаусс стремительно влетел в свой рабочий кабинет и кинулся прямиком к шефу. С трудом притормозив у самого края начальственного стола, он взволнованно прокричал:

– Виктор Данилович, дайте мне отпуск! Немедленно!

Руководитель отдела Носачев оторвался от экрана компьютера и удивленно приподнял брови.

– А у вас, молодой человек, – неторопливо произнес он, – как говорит мой старший внук, ничего не слипнется? Ты же всего неделю, как из отпуска!

– Виктор Данилович, дайте, – с отчаянием в голосе воскликнул Ваня. – Вопрос жизни и смерти. Она в опасности!

– Родина? – ехидно прищурился Носачев.

– Алина! – лицо Гаусса выражало безмерную муку.

– Ммм… Кто есть Алина?

– Моя… – младший следователь подавился несколькими согласными, судорожно сглотнул и выпалил: – Знакомая!

– А, это та девушка с лыжного курорта… – припомнил Виктор Данилович.

На прошлой неделе Ваня вернулся из двухнедельного отпуска, который он провел с приятелем в горах Заилийского Алатау. Отпуск ему достался в декабре, и приятель – родом из тех мест – убедил его, что горные лыжи – это самый незабываемый отдых на свете, с которым не сравнится ни один пляж в Таиланде. Юный следователь на лыжах кататься не умел, но охотно согласился попробовать новое развлечение. Вернулся он с обгоревшим под горным солнцем лицом, ушибом ребер и растянутой лодыжкой, но чрезвычайно довольный и, как оказалось, влюбленный. Девушка Алина была сотрудницей этого курорта, не то лыжным инструктором, не то администратором гостиницы, и Ваня часто говорил о ней с мечтательным блеском в глазах.

– Выкладывай, что случилось, – потребовал Виктор Данилович.

– Там происходит что-то ужасное, – Гаусс всплеснул руками и сделал страшные глаза. – Я ей позвонил, а она… Она с трудом могла рассказать… На нее было совершено нападение! Ее ударили по голове, но, перед тем, как потерять сознание, она успела заметить, как ее начальника сбросили в пропасть. Там!… Я!… В общем, я должен быть там. Дайте мне отпуск.

– Хмм… – Носачев задумчиво побарабанил пальцами по столу. – Ты уверен, что это не бредни милой барышни, и там действительно что-то происходит?

– Виктор Данилович, какие бредни? Девушку ударили по голове! – Ваня выразительно постучал по своей собственной макушке и решительно воскликнул: – Если вы не дадите мне отпуск, я уеду без содержания. То есть, без разрешения!

– Поскольку трудовой отпуск у тебя закончился, ты хочешь взять отпуск без содержания, – перевел его путаную речь старший следователь.

– Ага, – энергично кивнул Гаусс и угрожающе добавил: – И даже если вы меня не отпустите…

Он замолчал и умоляюще заглянул в лицо начальнику.

– Но вы же меня отпустите? – с надеждой спросил он.

Носачев вздохнул и почесал переносицу.

– Отпущу, конечно, куда ж тебя девать… Четыре дня тебе дам. До конца недели плюс выходные и не больше. Чтобы в понедельник был на работе! И смотри там… Не наделай глупостей, – ворчливо произнес он после недолгого молчания.

– Спасибо! – просиял Ваня, развернулся и прокричал на бегу к двери: – Не волнуйтесь, не наделаю!

Проводив его задумчивым взглядом, Виктор Данилович снова вздохнул и нахмурился. Выдающаяся способность младшего следователя находить неприятности на свою юную голову заставляла усомниться в его словах.

Идеи бывают разными. Одни оказываются великолепными и приносят их обладателю успех и дивиденды. Другие оборачиваются бесполезной тратой времени. А бывают и такие, которые следовало бы задавить в зародыше, такие они вредоносные. Проблема состоит в том, что на этапе их возникновения все идеи выглядят замечательно, и лишь практика сможет подтвердить их ценность.

Если бы Таня Бессонова знала, что выйдет из ее гениальной (как ей поначалу казалось) мысли совместить работу на зимних каникулах со сбором материала для журнальной статьи, она бы тут же постаралась забыть о ней.

Девушка училась на последнем курсе университета и собиралась стать хорошим журналистом, а хороший журналист должен знать материал изнутри. Это правило ей не уставал повторять родной дядя, проработавший в газетном деле больше сорока лет. Он был единственным среди ее многочисленных родственников, кто поддерживал Танины метания в выборе профессии.

После окончания школы девушка успела поучиться год в архитектурно-строительном институте, затем два года в медицинском, пытаясь освоить профессию стоматолога, и теперь вот, вроде, нашла себя в нелегком журналистском деле. Остальные родственники только качали головами и цокали языками, осуждая Танины перебежки из одной профессиональной деятельности в другую. Только дядя Олег был на стороне девушки.