Ирина Потанина - Пособие для начинающих шантажистов

— Это уже не твоё дело! — нервно улыбнулась она, — Не переживай, твоя смерть никак не отразится на моей карьере!

И тут мое воображение зачем-то подкинуло мне следующий вариант дальнейшего развития событий.

Виктория зло щурится, сжимает пистолет обеими руками и хладнокровно нажимает на курок. Шурик мягко оседает обратно в кресло, охая и хватаясь за грудь. С уголка его губ вытекает алая струйка. «Убили! Убили!» — шепчу я, но, не в силах пошевелиться, продолжаю прятаться в этом проклятом шкафу. Виктория спокойно сдергивает штору с окна (наконец-то я поняла, почему в её кабинете не висят жалюзи) и накрывает ею труп. После чего делает несколько звонков и, деловито поплевав на пальцы, размазывает себе тушь под глазами. Через несколько минут приезжает Скорая Помощь.

— Ужасный несчастный случай! — вздыхает Виктория, протягивая коротенькому врачу с длинными рыжими усами денежные купюры, вытаскивая их из сумочки по одной.

— Ужасный! — соглашается врач.

Тело увозят.

— Я даже не представляю, как мне дальше жить! Он умер от инфаркта прямо на моих глазах, прямо в моём кабинете! — сладко шепчет Виктория появившемуся тут же милиционеру невероятно огромного роста. Тот прижимает рыдающую Силенскую к груди, страстно вздыхает и, бешено вращая зрачками, бубнит что-то о соболезнованиях.

— Он пытался нанести вред моему ребенку, я должна была обороняться! — пафосно заявляет Вика осуждающе качающему головой ангелу с фотоаппаратом, залетевшему в кабинет сквозь форточку незашторенного окна.

Ангел фотографирует Силенскую и угрожающе заявляет.

— Теперь у меня есть, с чем выступить против вас на страшном суде, девушка!

— Пятьдесят тысяч долларов вас устроят? — вскидывает брови Виктория.

«Нет! Нет! Нет!» — мысленно закричала я, мотая головой. «Я не собираюсь отдавать своё сознание всякой чуши!» «Этого не будет!» — приказала я мирозданию, вспомнив о своем пророческом даре. Оно и не думало подчиняться.

— Итак, ты скажешь мне, где плёнка? — Виктория сощурилась и взялась обеими руками за пистолет. Без сомнения всё это происходило уже в реальности.

Я подумала о тяжком бремени дара и покрылась холодным потом.

— Не могу сказать, — начал говорить Шурик.

В этот момент я не выдержала.

— Нет! Нет! Нет! — вслух закричала я и выпрыгнула из шкафа.

От испуга и неожиданности Виктория нажала на курок. Шурик охнул и мягко осел обратно в кресло, прижав руку к груди. Дальнейшие события я видела, как во сне.

— Он не шантажист! — орала я, забирая из рук бледной Виктории пистолет, — Он всю ночь просидел на работе! Я проверяла! Он мой муж! Бывший муж!

— Это правда! — громко подтверждал Шурик, не отрывая руку от ставшего вдруг темно-красным пиджака.

— Врача! Скорее врача! — кричала Виктория, распахивая дверь кабинета, — Скорее врача! — повторяла она в аппарат внутренней связи и даже, для верности, в форточку.

Виктория сорвала с окна штору и пыталась перевязать ею рану Шурика.

— Со мной всё в порядке, не беспокойся, любимая, — голосом умирающего шептал Шурик и я, понимая, что реплика обращена не ко мне, в сотый раз порывалась обидеться и уйти, но оставалась, осознавая собственную необходимость здесь. Окончательно убедившись, что бывший муж жив, а значит, моё воображение ошиблось в своем пророчестве, я подняла голову к потолку и вдруг, совершенно неожиданно для самой себя, по-цирковому воскликнула «Оп-п!» и поклонилась, констатируя таким образом пространству свою локальную победу над мирозданием.

— Хорошо, что Скорая сейчас приедет, отвезем тебя к психиатру, — отреагировала на моё поведение Виктория и снова склонилась над Шуриком.

— Не, ну вас даже на полдня нельзя оставить одних! — громко выкрикнул, появившийся в дверях Жорик.

— Ты?! — выкрикнула я, — Вернулся?!

Не вполне понимая, что делаю, я бросилась ему на шею и зарыдала.

— Зачем было вызывать Скорую, когда у самих полный таксопарк? — как обычно попытался всё рационализировать бывший опер.

Одной рукой опер гладил меня по волосам, другой пытался оттащить рыдающую Викторию от раненого Шурика. Скорая помощь приехала на удивление быстро. Коротенький врач с длинными рыжими усами (всё-таки моё воображение внесло свою лепту в происходящие события) замер на пороге и без лишних разговоров приказал санитарам погрузить всех нас в машину. Никто не сопротивлялся.

— Запри кабинет на ключ! — зачем-то сказал Жорик Виктории. Та не стала вдаваться в подробности и подчинилась. Если бы опер сейчас приказал ей выкинуться из окна, она, наверное, тоже бы повиновалась.