Дарья Калинина - Сделай мне счастье

Но что поцелуй, если жену Германа в это время уже и замуж позвали! Наверное, не просто так. Причем, что интересно, один звал Ирину замуж, другой на машине катал, а третий, глядишь, еще чего предлагал, о чем Герман до сих пор ничего не знает. А он-то думал, что Иркина верность — это нечто само собой разумеющееся, прилагающееся к штампу в паспорте.

— И что этот Почтарев?

— Собой хорош, — кивнула Оксана. — Прости, если тебе неприятно это слышать, но слова из песни не выкинешь. Когда Иринка мне этого своего Почтарева показала, я сперва даже не поверила, что такие красивые мужики встречаются. Думала, фотошоп. Но Иришка сказала, что он такой и в жизни.

— Значит, красавчик, да?

— Брюнет, — с жаром принялась описывать Оксана. — Выше Иришки почти на целую голову. В плечах широк, в бедрах узок. Смуглый, глаза с чертовщинкой, ему бы серьгу в ухо — был бы вылитый пират Питер Блад.

Вообще-то Ирина всегда утверждала, что в мужчинах ее прежде всего привлекает надежность, потом ум, затем шли эрудиция и умение вовремя эти ум и эрудицию продемонстрировать. Дальше следовали еще какие-то качества, и уже в самом конце значилась красота. От себя Герман еще мог добавить, что Ирина далеко не на последнее место ставила материальное положение потенциального кандидата. Но красота вообще и внешние данные жена если и упоминала, то где-то в самом хвосте списка.

И вдруг разворот на сто восемьдесят градусов.

— Ты что, этого Почтарева видела? Ира тебя с ним знакомила?

— Фотки у нее в телефоне были.

Уже и нафотографироваться успели. Впрочем, что удивляться, если дело к свадьбе шло.

— А почему Ирке со мной-то не жилось? — задал он риторический вопрос. — Зачем ей этот Почтарев понадобился?

— Сам не догадываешься?

— Нет.

— А о Надюше тоже забыл?

— Какая еще Надюша?

— Та, с которой ты на берегу океана амуры крутил.

Так это она о той малолетке, что присосалась к нему, словно голодный клещ после долгой зимовки. Но откуда она узнала?

Герман бросился все отрицать:

— Не было у нас с ней ничего!

Оксана хмыкнула:

— Мне-то можешь не заливать, видела я ваши фотки. Мы с Иркой долго сидели, прошлое вспоминали. Три бутылки красненького уговорили. Вот после третьей она и разоткровенничалась. Тебя ругать стала, об измене твоей всплакнула, дальше она фотографии показала.

— Какие фотографии?

— Да уж такие. Вы там с этой девчонкой основательно сплелись. И не стыдно вам, что за столом полно народу? А еще фон такой романтичный: океан, фонарики, пальмы. Думаешь, Иришке не обидно было все это видеть? А когда видео открыла, где вы в палатке кувыркаетесь, ей вообще башню снесло. Она мне сама признавалась.

В палатке Герман точно ни с кем не кувыркался. Откуда Ирка все это взяла? И откуда узнала о Надин?

— Да как же она могла это увидеть?

— Фотографии ей прислали. И видео.

— Кто прислал?

— Наверное, кто-то из тех, с кем ты в лагере был. Снял и твоей жене прислал.

— Но зачем? — поразился Герман.

Оксана вздохнула:

— Извращенцев и просто сволочей на свете видимо-невидимо. Для таких сделать гадость — сердцу радость. Неспроста поговорка придумана.

— Но я ничем таким ни с Надей, ни с кем-то другим там не занимался. Веришь? Я Иришке верен был все это время.

— А она иначе подумала. А тут еще с ребенком беда случилась.

— С Ваней? А с ним что?

— Не знаешь?

— Не знаю. Хоть ты скажи!

— Заболел он. Температура поднялась. Плачет. Время позднее, Иришка «Скорую» вызвала. Вот и приехал этот Почтарев. Сразу же определил, что у ребенка опасная инфекция, такие в обычных больницах не лечат. В инфекционное надо. Только в инфекционное, как попадешь, не скоро оттуда выберешься. Я лежала, знаю. Это правда. Одни анализы назначат, вторые, третьи. Пока все круги не пройдешь, нипочем не отпустят. А уж если что-то обнаружат, вообще все, считай, что в карантине. Да и контингент там соответствующий, сплошь бомжи и бродяги.

— В детской больнице?

— Думаешь, у бомжей детей не бывает? Такие же, как они, только маленькие. Бомжам тоже размножаться небось охота. А Почтарев этот на Иришку сразу глаз положил. И комплиментов ей наговорил. Хотя Иришке не до комплиментов особо было, за ребенка волновалась, но все равно заметила, что врач на нее запал. Приятно ей было, особенно после твоей выходки.

— Да не было никакой выходки!

— Мне-то все равно, сами с Иркой разберетесь. А я тебе рассказываю, что мне Ира говорила. Словом, Иришка согласилась поехать с этим Почтаревым и сначала очень довольна была, потому что привезли их с Ванечкой в необычную больницу. Представь, там даже бассейн был! Правда, маленький, всего двадцать пять метров, зато с водяными горками и фонтанчиками. А в номере у них даже джакузи имелось.