Татьяна Луганцева - Над пропастью не ржи!

«Что-то местное на травах и на меду», – решила Фрося и сделала второй глоток. Напиток ей решительно начинал нравиться.

На площадь постепенно спускались сумерки, а народ все веселился, слушал музыкантов, многие из которых очень даже неплохо играли. Ефросинья согрелась алкоголем и заразилась весельем дружелюбного народа, окружающего ее, – настроение поплыло на волнах позитива. Она прекрасно понимала, что друзей своих в этой толпе с одинаковыми коронами все равно было не отыскать. Кричать: «Вася! Люся!» – тоже бесполезно. Вряд ли ей бы удалось перекричать рок-музыкантов. Оставалось только расслабиться, а затем выполнить программу-максимум – то есть поймать такси с англоговорящим водителем, чтобы он правильно понял адрес, по которому проживал Владислав. А говорить она могла уже с трудом – напиток оказался крепче, чем она предположила изначально. Рядом стали передавать пластиковые стаканчики, и Фрося взяла себе еще один.

«Эх, где наша не пропадала!»

А потом она поняла, что зря выпила столько – у нее начались галлюцинации. Появились пышущая здоровьем женщина в строгом, идеально сидящем деловом костюме и очень красивый мужчина со спортивной фигурой. Они подошли к микрофону и заговорили по очереди на польском языке. Фрося с чувством прокашлялась. Перед ней было видение под названием «мужчина моей мечты».

– Это же Влад! Именно он и есть! – радостно сообщила она окружающим. И принялась усиленно махать руками, топать ногами и кричать противным, визгливым голоском: – Влад, я здесь! Куда же ты смотришь? Я тут! Вот ведь черт…

Ее никто не слышал и не обращал внимания. Еще бы! В такой-то толпе! Все махали руками, стучали ногами и кричали. Мало того, народ время от времени срывался на аплодисменты стоящей на сцене парочке.

Фрося чуть ли не слезу уже пустила. «Сказал, что на работу пойдет. Вижу я теперь, какая у него работа – по праздникам с этакой секс-бомбой расхаживать. А я что? Так, моль в шкафу, пыль… Но до чего же, гад, красив…» – думала она.

Владислав на самом деле выглядел просто потрясающе. Высокий, стройный, в идеально сидящем темном костюме, на шее широкий шелковый галстук-косынка на итальянский манер, темные волосы слегка развеваются на ветру, а белозубая улыбка периодически озаряет безупречное лицо. Как показалось не совсем адекватной Ефросинье, эта улыбка особенно вспыхивала, когда он периодически посматривал на свою спутницу.

Фрося не выдержала, поднялась с места и заорала не своим голосом по-английски:

– Чего пялишься? А ты рассказал ей про свои скелеты в прикроватных тумбочках, то есть в шкафах?

До Владислава, понятное дело, ее крик не долетел, потонув в общем гуле, словно песчинка в пустыне. А вот внимание круглолицего байкера, судя по одежде, она все же привлекла.

– Да чего же вы, девушка, так распаляетесь? Это же не митинг антиглобалистов, а национальный праздник!

– А я не понимаю, о чем они говорят в этот самый праздник! – смело пояснила Фрося, которая почему-то думала, что Влад и гламурная тетка уже провозгласили себя мужем и женой, поэтому все их поздравляют.

– Иностранка? – придвинулся к ней байкер.

– Русская.

– Вот как? Русского я не знаю, но их речи могу на английский перевести.

– Если можно, пожалуйста! – заискивающе посмотрела она на него.

– Да не вопрос! – разулыбался байкер. – Тебя как зовут? Я – Гарольд.

– Фрося.

– Чего?

– Ефросинья. Фро-ся.

– Фося… Фора… Фуля…

– А, ладно, зови как хочешь, – разрешила Кактусова, понимая, что ее имя действительно сложновато для иностранца.

– Так вот, Фрофа, женщина, мэр Кракова, только что рассказала собравшимся об истории праздника, о «шествии короля». О том, как далеко он уходит корнями в прошлое.

– Так она мэр? – вычленила из всей речи Фрося только одно.

– Мэр. А что? – не понял Гарольд.

– А рядом с ней кто? – сузила девушка глаза.

– Я его знаю, но вроде как он из парламента, что ли. Зовут его… Мэр вроде говорила, но я не помню. Какой-то известный деятель науки, меценат. Его благотворительная деятельность и здесь дала свои ростки.

– Не поняла…

– Бесплатное бухло, что на площади разливают, концерт – за его счет. Какая-то сумма средств перечислена в местную больницу… что-то еще для горожан, потому что он живет в Кракове… – с трудом переводил Гарольд.

– Так они не муж и жена? – доверительно качнулась в его сторону Ефросинья, расплываясь в улыбке.

– Кто? – не врубился байкер.

– Этот красавчик и тетка, – пояснила девушка, мотнув головой в сторону сцены.