Николай Башмаков - Деревенский Зорро

Краснов поручил вести сыск Власову. Власов в свою очередь подключил Димку с Витькой. Они должны были ежедневно сообщать обо всех сплетнях и пересудах, связанных с Дублёром. Всё это докладывалось Краснову. Валерий Иванович информацию анализировал, но активных действий не принимал. Считал: события торопить не стоит. Рано или поздно этот доброхот себя выдаст.

Сейчас на первом плане были предвыборные заботы. Ему почти ежедневно приходилось выступать перед избирателями. Главное место в его речах занимали обещания. Валерий Иванович обещал построить новую хлебопекарню и спортивную базу для детей, заасфальтировать все дороги, газифицировать село, отремонтировать школу и Дом культуры, и многое другое. Умалчивал он только об одном. Сделать всё это возможно при условии, если район выделит деньги. (Не на свои же кровные поднимать село). Но до выборов сообщать об этом людям нельзя. Ибо каждый знает: в районе нет денег даже на то, чтобы своевременно выплачивать зарплаты и пенсии.

Однако, несмотря на эти грандиозные замыслы и обещания Краснов всё больше убеждался в том, что избиратели ему не верят. Его односельчане больше доверяют этому неизвестно откуда свалившемуся в село офицеру. Тот обещал мало. В основном то, что действительно можно выполнить своими силами. Но в Большой Горе уже знали: Кузнецов слово держит. А таким людям в деревне верят.

У Краснова оставался только один вариант. Убрать соперника до выборов. Валерий Иванович разработал детальный план и приступил к его осуществлению.

В пятницу под вечер Димка как обычно направился в красновскую сторожку. Сегодня он был один. Витьку с подозрением на воспаление лёгких увезли в районную больницу. Димке было жаль друга, которому предстояло маяться в больничной палате с обязательной процедурой уколов в мягкое место. Тем не менее, настроение у него было приподнятое. Связано это было с Маринкой Серовой. Она внезапно и резко порвала с Костей. Шлягер пустил в ход все средства, чтобы помириться с ней, но ничего не помогло. Даже тогда, когда Костя получил повестку из военкомата, она осталась непреклонной и не пришла на прощальную вечеринку. И хотя будущий воин в пьяном угаре бахвалился, что найдёт себе таких сколько угодно, служить он уехал с тяжёлым сердцем и до крайности ущемлённым самолюбием.

Димка не был альтруистом. Поражение соперника его радовало. У него появилась уверенность в том, что его взаимоотношения с Мариной изменятся в лучшую сторону.

Подойдя к магазину, он увидел "Ниву", возле которой возились Власов и Жабров. Вид у обоих был хмурый.

Власов кивнул:

– Подай ключи! – после того, как Димка просьбу выполнил, добавил:

– Поедешь с нами. Нужно провернуть одно дельце.

Тот ответил по-пионерски:

– Всегда готов, шеф!

Закончив ремонт, они сели в машину и поехали к околице. За селом свернули на просёлок. Разбитая тракторами дорога подмёрзла, и машину изрядно трясло. Димка сообразил: они едут в сторону панфиловского хутора.

Хутор располагался в очень красивом и богатом медоносами распадке. Когда-то здесь размещалась колхозная пасека. Заправлял этой пасекой знаменитый на всю округу пчеловод Матвей Иванович Панфилов. Дед Матвей был потомственным пчеловодом. Он родился на пасеке и прожил на ней всю жизнь, за исключением трёх с половиной лет, в течение которых ему пришлось воевать на фронте.

С восьми лет он начал помогать отцу "ходить за пчелой" и умер здесь же "среди пчёл", когда ему перевалило за девяносто. Матвей был пчеловодом от Бога. Его пасека независимо от капризов погоды ежегодно сдавала государству не менее трёх тонн мёда. Дед постоянно пояснял своим помощникам: пчела только тогда кормит пчеловода, когда тот создаст ей все условия для нормальной жизни, размножения и работы. Если же пасечник ленив или недобросовестен, то пчела у него слабая. Она в лучшем случае способна прокормить только себя.

Дед любил проводить аналогии и часто сравнивал пчёл с людьми. Матвей утверждал: государство – это та же пасека. Если правители не могут создать людям труда нормальные условия для жизни и работы, а заботятся лишь о трутнях (те тоже нужны, но в малом количестве), то в таком государстве процветания не жди.

Когда Матвей умер, пасеку передали молодому пчеловоду Грише Черноусову. Гриша привёз на хутор своих личных пчёл и стал ухаживать за двумя пасеками сразу. Но то ли панфиловской пасеке не понравился новый хозяин, то ли на распадок обрушились природные катаклизмы, а колхозные пчёлы вдруг "заленились". Теперь вместо трёх тонн мёда колхоз едва получал три центнера. Свои же пчёлы у Гриши работали очень активно и добросовестно. Благодаря им он за три года построил двухэтажный дом и приобрёл новый автомобиль.