Алекс Эсмонт - Три cезона

У единственного фонаря, освещавшего центральную часть мемориала, стояли люди и что-то громко обсуждали. Куратор слегка прищурился – дул сильный ветер, гнавший с севера ледяную крупу вместо снега. Все мероприятия в таких местах, в придверии военных и около военных праздников, как он знал, проводились либо накануне, либо на саму торжественную дату (а до 23-го было еще три дня). К тому же – в светлое время суток. Это уж общая практика. Значит, люди собрались в парке без официального, и главное – разрешенного повода.

У него не было никакого желания проявлять интерес и, придержав фуражку, которую срывало с головы, Куратор поспешил покинуть место чужого уединения, потащив за собой приятеля. Однако, в тот же миг к нему кинулась невысокая фигура. От неожиданности он прибавил скорость, но ее рост и явно не мужские очертания, заставили остановиться.

Это действительно оказалась женщина и очевидно, пенсионного возраста. Скрипучий голос подтвердил гипотезу. Из ее слов педагог понял, что она только что выявила нечто противоправное и аморальное, и просит восстановить порядок.

В принципе, это самое распространенное требование пожилых людей. В нем не было бы ничего необычного, если б оно не относилось прямо к нему. Куратор нехотя глянул туда, куда указывали шерстяной варежкой. Тем более, что направление уже было знакомо. Пришлось признать, что пенсионерка права. От этого открытия ему стало еще неприятнее.

На одной из мраморных плит, хорошо освещенные, бросались в глаза атрибуты незаконного пикника. Пачка сигарет, несколько алюминиевых баночек и одна прозрачная были расставлены в геометрически правильный полукруг. Рядом лежал развороченный пакет с чипсами или сухарями. Молодые люди, хоть и с рюкзаками на плечах, но, судя по небритым тупым лицам, завершившие свое учение еще в классе 7-м средней школы, окружали урбанистический натюрморт и не спешили его оканчивать.

Куратор поразился храбрости и легкомыслию пожилой женщины, рискнувшей пресечь беззаконие самостоятельно. Однако, от общей массы теней отделилась еще одна, и с тем же скрипом подтвердила просьбу.

Две пенсионерки – конечно сила. Но если бы они наседали на молодежь, а не педагогов. В нашей стране, зачастую, даже свидетелем быть опаснее, чем виноватым. Куратор с коллегой переглянулись, не зная, что предпринять. Парни у фонаря с ухмылками ожидали их действий.

– Уберите свой мусор отсюда! – прогремел друг Куратора, перекрывая вой ветра.

– Доедим и уберем!.. Возможно… – гнусаво прозвучало в ответ.

– Нашли место!– попробовал возмутиться он.

– Нашли… – легко согласились те.

Их ухмылки все меньше нравились Куратору:

– Между прочем, памятник посвящен не только военным, но и гражданским защитникам города… – заметил он.– Возможно, что и твой предок здесь лежит!

– Сейчас ты рядом с ним ляжешь!

Послышался хрюкающий смех. Но не успел Куратор разозлиться, как его опередил визгливый крик – пенсионерки нападали: – Это что за намеки!!! – повысив голос едва ли не до ультразвука вопрошала первая.

– Намекают девкам! – упорствовала под фонарем одна особо темная и крючковатая фигура.

– Парни, вы, кажется, перегибаете палку! – вторил хору голосов картограф, явно позаимствовав обращение из американской ленты.

– Он перегнет ее на твоей шее… – опять смех, еще громче.

Анатолий Васильевич судорожно вздохнул… Войти в контакт! Этого-то педагог больше всего и опасался. Не хватало только связаться с уличной шпаной. Конечно, они оба довольно крепкие мужчины, но надолго ли теперь… А новая форма. Почти новая… Благополучно отбитая в прошлом году у моли шинель! На шелковой подкладке! (Гоголевская история всплыла ни к месту!)

Картограф между тем не унимался: – Дубина с дубиной? – задал он самый ненужный вопрос. Куратора бросило в жар. А если на него ответят. Ему легко говорить, он в позапрошлогоднем ватнике, такие скоро спишут в утиль. Педагог напряженно вглядывался. Действительно ли есть «дубина», и у кого…

Вдали вдруг раздались перекаты, похожие на начало грозы. Он решил, что ослышался. Однако, перекаты продолжались, улавливалась мелодия. Теперь они стали походить на пение тысяч глоток. Куратор вспомнил, что недалеко от парка находился стадион. Там проходил футбольный матч. И судя по неподходящему времени года – европейской Лиги. Какой-то клуб добрался до четвертьфинала. Сейчас он радовался этому меньше всех, ведь доберутся ли они благополучно до дома было совершенно не ясно. Обычно, те, кто не попадал внутрь стадиона, свирепствовали особо яростно.