Лана Брехер - Любовь на кровавых алмазах

Испугалась я, а ну, как и правду видит меня насквозь.

– Ну, я же не совсем древний, вижу твои метания. Что тебе мешает сказать ему?

Я задумалась, может сказать ему, вдруг поймёт меня правильно. Выглядит он так по доброму и располагает к себе, к тому же не чужой человек моему ребёнку, дед как ни как. В общем, подумав я решилась, и рассказала ему о своих страхах. Предварительно взяв с него слово молчать. Выслушав меня, не перебивая, он то хмурился, то улыбался. Понять о чем он думает было не возможно, он мастерски скрывал эмоции, совсем как его сын, как я раньше не заметила их сходства.

– Ты Вероника, девчонка вроде неглупая, но тут ты, очевидных вещей, не видишь.

Покачал он своей седовласой шевелюрой.

– Я может, чего-то там и не вижу, но твердо знаю одно, если я, сама я, ему не нужна, то и о ребенке ни чего не скажу. Не хочу я всю жизнь, голову ломать, со мной он по большой любви, или из-за чувства долга.

– Так он же любит тебя глупышка, только сказать вслух об этом боится. Он после нашего развода, ни кому не говорил этих слов. Даже матери, хотя они с ним были очень близки, до развода конечно.

– А почему? – Мой вопрос прозвучал как-то глупо, но отступать было поздно.

– Видишь ли, дочка, ты не против, что я, так тебя называю? – Я кивнула головой, давая понять, что, не против. И он продолжил.

– Так вот, мы с Натальей Петровной, были идеальной парой. Жили, душа в душу. С нуля вместе поднимались. Любовь у нас была, всем на зависть. Вот Тимур, проживший все детство и юность в любви, вдруг узнал, что любящие родители развелись. Поверить он долго не мог. Мы при нем не обсуждали причин разрыва, делали вид, что разошлись довольно мирно, и без взаимных претензий. Но его,

обмануть нелегко, и вскоре он докопался до правды. И после этой самой правды, вера, в светлое чувство, у него по угасла. Он нам с матерью, этих слов больше не сказал ни разу.

– Вы же сами сказали, что любили друг друга? Почему он начал в этом сомневаться?

Меня потряс до глубины души его рассказ, неужели Тимур на столько ранимый? Теперь мне понятно, по чему он не простил Полину, видно вспомнил историю родителей, хотя что там была за причина, я не знаю.

– Да мы и сейчас друг друга любим, просто вмешалась судьба и обстоятельства. Нельзя было по-другому. Но объяснить Тиму мы так и не смогли. Он сказал, что признается в своих чувствах, только той единственной, которой поверит и полюбит всем сердцем, но только если и она будет любить его.

Игнат Ильич, пожал плечами, потирая свой подбородок, как бы говоря, ну вот и вся история.

– Тогда я права, и мне не стоит сваливать на его плечи себя, да еще с ребенком, я тоже имею принципы, и хочу крепкую семью, где все любят друг друга искренне. А если я не та кто ему нужна? Тогда я лучше просто уйду с его дороги. Я смогу справится, с собой уж поверти, если буду знать, что его ответственность не позволяет быть счастливым, с той которую он так и не встретил из-за меня.

– Да я знаю твою историю. Вы когда приехали, ну тогда в метель. Я сразу понял, не просто он привез тебя ко мне. У него ведь рядом свой домик имеется, а он тебя хотел показать. Мы ведь своих людей чувствуем на расстоянии.

Я сидела с отвисшей челюстью, не может быть, а мне ведь тогда снился странный сон, выходит, что не сон вовсе, а самая настоящая реальность. И по срокам сходится. И как мне теперь быть? Сдаваться я не намерена, пусть сначала признается, а уж потом поговорим. Как решила, так и сказала об этом Ильичу, и все возражения пресекла на корню, демонстрируя, что и в нашей семье есть стержень, и мы не лыком сшиты.

– Знаешь? А я думаю, что мой сын в тебе не ошибся. Ты такая же как его мать, гордая, самостоятельная, и мне это нравится. Повезло ему. А теперь давай дуй спать, вам отдых нужен, а ты сутками не спишь, вон глаза совсем слипаются.

И правда, глаза закрывались сами собой, тело было каким-то чужим, не слушалось меня совсем. Игнат Ильич, достал стакан молока из микроволновки, и протянул мне уже теплое молоко, когда он успел его подогреть, я даже не заметила.

– Вот, выпей, и сон будет спокойным. Ребята вернутся только к вечеру. Я взяла стакан с молоком, и пошла в спальню. Выпив молока, забралась под теплое одеяло, я почти мгновенно уснула.

Разбудил меня странный звук, он доносился откуда-то с улицы. Толи собака выла, толи сирена скорой помощи. Но до того противный звук, что я не могла больше его вынести. Открыла глаза, в комнате стоял полумрак. Горел только ночник, заботливо прикрытый полотенцем, чтоб свет, не бил в глаза. Сев в постели, сладко потянулась, и начала прислушиваться к голосам, доносившимся из гостиной. Встав с кровати, я на цыпочках подошла к приоткрытой двери, и увидела странную картину. Денис спал на одном из диванов, а на другом сидели Тимур со своим отцом, и мило о чем-то беседовали. Слов я разобрать не могла, как не старалась, говорили они шепотом, а по губам читать я не умею. Вдруг Тимур насторожился, и стал похож на пуму перед броском, потом резко повернул голову в моем направлении, а я затаив дыхание стараясь не производить шума, вернулась в кровать. Ну и слух у него, надо будет быть осторожней. Не успела я, залезть под одеяло как дверь распахнулась, и на пороге возник Тимур.