Тамара Лисицкая - Двенадцать

Я подставила ему ладонь, мне было интересно знать, чем закончится восхождение животного на «Эверест». Оно закончилось полной и бесповоротной капитуляцией бытовой техники. Чапа напал на телевизор в ста пятидесяти двух местах и убил бы его в конце концов насмерть — других способов выключения он, судя по всему, не знал, — но я вмешалась и сбросила агрессора на пол. На полу Чапа ещё долго метался, рыдал и грозил взглядом телевизору — мне пришлось попросить пса удалиться и лечь поспать. Что он и сделал.

Честно говоря, я не придала особого значения появлению тени дедушки Дурова. Мало ли, что умеют в наше время делать собаки. Возможно, я просто сошла с ума и всё мне это просто померещилось…

Алфавит… Знаки… Зодиак… Какая безвкусица!

И кто же следующий? Следующей жертвой, если верить моей формуле, будет мужчина, Телец, его имя будет начинаться на «К». Десять минут — и я вычислила в журнальной таблице четыре подходящие кандидатуры: сатирик Кирилл Ванецкий, учитель (снова учитель!) Кирилл Краснопресненский, боксёр Константин Битов, ди-джей Клим Самгин. В случае с последним я несколько сомневалась — имя и фамилия явно не родные… Но остальные… Каждый из них может быть ТЕМ САМЫМ, к трупу которого меня неудержимо потянет в ближайшее время…

Позвонить и предупредить? Это будет правильно. Но что я им скажу?

И, кстати, где же Лёва? Путаясь в объяснениях, чувствуя себя дерзким рецидивистом, я вычислила номер знакомого мне милицейского отдела и разыскала капитана Ковальчука.

— Извините, — бормотала я, поражаясь собственной глупости и смелости, — дорогой капитан, вы не знаете, случайно, где может сейчас находиться Лев Петрович Волк?

Капитан ответил не сразу. Явно даёт сейчас сигналы подчинённым, беззвучно шепчет: прослушать! узнать номер! Сейчас начнёт заговаривать зубы, тянуть время.

— Откуда вы звоните, Наташа?

Совсем неромантично, мог бы поводить сначала меня на крючке.

— Я нахожусь сейчас в доме Лёвиной мамы.

Получи, капитан! Можешь не прослушивать…

— Хорошо, мы как раз собирались вас навестить…

Разумеется, вы хотели меня найти. Странно, что вы давно не сделали этого. Сказать ему о моих открытиях или нет? Я вспомнила напряжённое капитанское лицо и поняла, что говорить с ним о приступах интуитивного прозрения, телепатических связях и блеске женского разума бесполезно. Даже преступно.

— Капитан, вы можете выдать мне пистолет?

Господи, зачем я это ему сказала? Теперь мне грозит пятнадцать суток «за оскорбление должностного лица при исполнении…»

— Посмотрим… Лев Петрович, по нашим сведениям, в больнице Скорой помощи… У него сильнейшее отравление организма, критическое положение… Я был уверен, что вы осведомлены…

Нет, я не была осведомлена…

Капитан Ковальчук не арестовал меня по телефону, отпустил с миром, попросив явиться в следующий понедельник в участок «дать показания по делу убитого шофёра»…

Ну что? Ехать к Лёве? Нужно задать ему пару сотен вопросов. Мне было жаль его. И Юлию Марковну тоже. Я посмотрела на беспокойно вздрагивающую во сне старушку… Два родных мне человека, оба в ужасном состоянии, покой обоих зависит в какой-то мере от моей активности… Я представила себе своего нерождённого ребёнка взрослым сыном, больным, брошенным невестой. И так разволновалась, что была готова эту невесту убить!

Нужно было очень плотно подумать. Этим и занялась.

Утро следующего дня. Вероника Витольдовна Пиотровская с выражением безразмерного удивления получила из моих рук стопку исписанных листков.

«Я — ЛОРА ЛЕНСКАЯ»

— Очень претенциозно, — растерянно заметила Вероника Витольдовна.

«…Моё несчастье в том, что я не утратила умение прислушиваться и чувствовать. На моём месте мог быть любой человек, чей разум открыт для восприятия. К моему сожалению, таких людей осталось немного…»

— Что за чепуха? Это она сама вам сказала? — Вероника Витольдовна подозрительно посмотрела на меня: явная авторская отсебятина, вымысел.

— Да, Вероника Витольдовна, это — текст Лоры Ленской. Ни одного моего слова.

— Да, я была лучшего мнения о ней, — произнесла Пиотровская и углубилась в листки.

Стараясь не стучать каблуками, я двинулась к кабинету Рушника, ступила в коридорную тень.

— Что вам опять? — вскочил Рушник и закупорил вход в собственный кабинет. — Я работаю, а вы меня отвлекаете!

— Нужно поговорить, — я легко оттолкнула его и прошла в кабинетные недра.