Анастасия Краун - Экзопулус вздымает волны

— Все здесь… в коробке…

— Открой.

Макс бережно опустил коробку на пол и принялся аккуратно отдирать полоски скотча. Внутри картина была обернута в дутую пленку и куски мягкой ткани с цветочным рисунком, похожей на тонкий велюр, найденной на антресолях в квартире у Фени.

— Вот… Видите, как я…

Не дав договорить, Панфил Панфилович опустился рядом, достал из внутреннего кармана лупу и мобильный телефон, открыл сохраненную фотографию «Экзопулуса» с последней выставки в Братиславе и принялся внимательно его изучать, поочередно вглядываясь то в экран, то в картину. Учитывая тусклое освещение, делать это было непросто, отчего майор кряхтел и пытался подсветить заветный шедевр смартфоном.

— Вам… может быть… свет включить? Чтобы удобнее было…

— Нет здесь ничего… мать твою…

— У меня… приложение… фонарик есть… Он ярче… Может, включить?

Майор недоверчиво взглянул на Макса.

— А картина не испортится от такого света?

— Думаю, нет… в галерее вообще мощные светильники…

— Хорошо. Давай. Направляешь, как я тебе скажу.

Макс подлез поближе к Панфилу Панфиловичу и аккуратно вытянул руку над картиной. Исследование продолжалось около пятнадцати минут, из-за чего у Макса уже начало безудержно ныть колено. Наконец майор оторвался от осмотра и плюхнулся в кресло, задумчиво потирая подбородок.

— Внешне похоже, конечно. Но у меня очень много вопросов.

— Каких?

— Таких. Я Вишцевскому звонил, спросил, как мои ребята, он говорит, все нормально. Как выставка — все нормально. Приходи, посетишь. Откуда я знаю, может, это не оригинал?

— Знаете что? — Макс резко вскочил на ноги. — Картина висела на стене. Мы ее стащили, не привлекая внимания, через сотрудников, через охранников, через камеры пронесли кое-как, поэтому тут в углу кусок краски откололся из-за всего этого. Что вам еще нужно? Не верите — проверьте! Идите и спросите Эрнеста Львовича: «Дружище, ты тут намедни картину не терял, случайно? Может, у тебя ее своровал кто-то? А, ну если да, то не волнуйся, она у меня, пока что на даче моей над камином повисит. Захочешь полюбоваться, приходи на чай с коньячком». Так, что ли?

Харизматичная импровизация возымела успех. Еще в процессе впечатляющего монолога уставший и даже слегка растерянный майор начал магически перевоплощаться во что-то страшное. Колючий прищур, пристальный немигающий взгляд с металлическим оттенком, плотно сжатые челюсти — и Панфил Панфилович явил собой обличье демона во плоти. И ежели происходило бы действие веке в четырнадцатом, Панфилу Панфиловичу точно бы воздали должное королевские стражники или обезумевшие монахи, которые уже тащили бы его на тайное действо по изгнанию бесов. И да, это действительно очень сильно помогало на допросах, особенно когда он дополнял свой образ низким отработанным полушепотом, замедленно и четко выговаривая слова.

— Ты, дерьма кусок. Еще мне будешь условия ставить? Я правильно расслышал? Да, так и есть… Может, тебе вломить слегонца? В воспитательных целях, так сказать.

— Нет… нет… я не об этом совсем…

— Смотри-ка, сразу на попятную… Очень хорошо. Еще раз. — Майор медленно поднялся с кресла и пошел вперед, нависая над Максом. — Здесь я. Говорю. А ты делаешь. И твой отсталый дружок. Интересно мне, сколько он протянет. Когда я вас обоих упеку куда надо. Откуда сдернуть не получится.

— Мы все делаем, без проблем…

Нависла неуместная и давящая пауза. Наконец Макс собрался с духом и выпалил:

— Просто мне нужно знать, сколько ориентировочно нам ждать. В смысле, если нужно будет, то конечно… Но знание… оно полезно…

— Завали хлебало. Вот когда я удостоверюсь, что вы меня не за лоха держите, тогда и поговорим.

— И сколько еще?

Панфил Панфилович сделал шаг назад, скрестив руки на груди.

— Минимум до начала выставки.

Макс вздохнул. Теоретически, условия договора он выполнил, майор должен был их отпустить. С другой стороны, быстрый и суматошный побег был не в их интересах, ведь если обнаружится пропажа, на них первых укажут их недолго знакомые коллеги. А коли говорить начистоту, он бы и сам на себя указал, если бы заметил себя уносящим ноги через неделю после торжественного появления.

— Понял…

Было немного обидно, но такой поворот событий можно было причислить к далеко не самым плохим из возможных, да и Феня, скорее всего, обрадуется этой новости, учитывая их недавнюю беседу. Но теперь Макса больше всего занимала вторая мысль — желание сбыть пару-тройку копий на черном рынке и чуток подзаработать. И именно эта идея не давала ему полностью успокоиться, когда он, мерзляво съежившись, то ли от прохладного мокрого ветра, то ли от не самого приятного в его жизни общения, возвращался домой.