Татьяна Луганцева - Запутанная нить Ариадны

— Какой ужас… — вздохнула Аделина.

— Да уж… Дело малосимпатичное, — прочавкал следователь.

— Это зверское убийство могли бы и не раскрыть, если бы бабушка покрасила волосы дома… Действительно, всё списали бы на сердечный приступ. Так, значит, хорошо, что Нина Емельяновна пришла к нам?

— На все воля случая! — согласился Степан Ильич. — И хорошо, что ваша сотрудница перепутала краски.

— Почему? — не понял Дмитрий.

— Нина Емельяновна не выжила бы! Ей семьдесят пять. А вот гражданка Громова, дай бог ей здоровья, выкарабкается, я звонил в больницу.

— Не думаю, что Громова согласится, что у нее был удачный день, — сказал Валентин, и все рассмеялись.

— Особенно когда увидит, что еще и обрили наголо! — добавил Дмитрий.

— Ладно, давайте выпьем за то, что всё хорошо кончилось. — И Степан Ильич привычным жестом вытащил из кармана пиджака флягу с коньяком. — Год прошел, а словно ничего и не изменилось. И Татьяне премию, а не увольнение, она две жизни спасла!

Аделина вышла на улицу, чтобы подышать свежим воздухом. За ней словно тень последовал Валентин.

— Спасибо, что помог, — не оборачиваясь, сказала она, словно чувствуя его присутствие.

— Не за что. Обращайтесь, — ответил Колесников, скользя взглядом по изгибу ее шеи, плечам и понимая, что не может оторвать глаз. — Оказывается, я ничего не знаю, — сказал он.

— Что ты имеешь в виду?

— У тебя есть дочь.

Аделина обернулась.

— Кто тебе сказал?

— Неважно… Что ты так реагируешь? Это же хорошо!

— А у тебя есть дети? — спросила она.

— Нет. И вообще я развожусь. Брак мой рухнул, — ответил Валентин. — И если бы я мог что-то изменить…

Ада прикоснулась пальцем к его губам:

— Ничего не говори! Мне искренне жаль, что ты несчастлив.

— Я мог бы пригласить тебя…

— Я с женатыми мужчинами не встречаюсь! — резко оборвала его Аделина и вернулась в салон, оставив Колесникова в полном смятении.

— Я понял. Я всё понял… — прошептал Валентин.

Спустя три месяца

В салоне красоты работа шла своим чередом, ничего экстраординарного больше не происходило. Разве что Дмитрий согласился сходить с Анютой сначала в кино, потом в театр. А однажды они вместе опоздали на работу и выглядели при этом усталыми, но счастливыми.

— Аделина, к вам пришли! — заглянула к ней в кабинет администратор Анюта, загадочно улыбаясь.

Аделина в туфлях на высоченных шпильках вышла в зал ожидания, и сердце ее учащенно забилось. Там стоял Валентин, нелепо сутулясь, в старомодных очках, с огромным букетом роз.

— Привет. Я тут вот шел мимо…

— И ограбил цветочный магазин? — улыбнулась она.

— Я… я теперь свободен. А со свободными мужчинами ты встречаешься? — Казалось, Колесников растерял свой талант красноречия.

— Ну, не со всеми, — прищурилась Аделина.

— Я надеюсь, ты придешь к нам с мамой в воскресенье…

— Ты хочешь познакомить меня с мамой? — вдруг растерялась Аделина, нервно теребя вырез блузки.

— Я очень хочу, и она тоже не против, — ответил Валентин.

— Давайте я возьму букет, поставлю в воду, — захлопотала Анюта и избавила Валентина от цветов. — Ой, какой тяжелый! Надо ведро, — засмеялась она.

Без букета Валентин стал выглядеть еще комичнее, он словно укрывался за цветами, а теперь не знал, куда спрятать глаза и руки.

— Я приду, — твердо сказала Аделина. — Но приду с дочерью.

— Правда? Буду рад познакомиться, — засуетился Валентин. — Что она любит? Мультфильмы, комиксы? Сколько ей лет?

Ада внезапно поцеловала его в щеку и повторила:

— Я приду. Жди.

В назначенный день Валентин и Елизавета Павловна места себе не находили от волнения. Стол просто ломился от кушаний как на хорошую свадьбу. Елизавета Павловна уже призналась сыну, что виделась с Адой, но не открылась ей.

— Вдруг она обидится и подумает, что я у тебя аферистка? — волновалась Елизавета Павловна.

— Ничего Аделина не подумает! Ты у меня лучшая мама на свете! Я уверен, что вы найдете общий язык!

— Ты кольцо куда убрал?

— В сервант, — ответил Валентин.

— Значит, садимся за стол, я говорю тост, а ты преподносишь ей кольцо и просишь руки! Ничего не напутай! Господи, как еще ее дочка к нам отнесется? Она, наверное, взрослая, а подростки бывают такие ревнивые, — беспокоилась Елизавета Павловна.

Раздался звонок в дверь, и они ринулись в прихожую. На пороге стояла Аделина, ее глаза светились счастьем. На руках она держала маленькую светловолосую кудрявую малышку. Увидев Елизавету Павловну, Аделина сразу ее узнала, но лишь лукаво улыбнулась.