Александр Расев - Убийца 20 лет назад

Я направился дальше. Через купе никого, напоминающего женщину-врача, не оказалось.

Опять ходят. Что вы не спите? Ребенка разбудите, – раздраженно прошипела молодая мама.

Врач нужен.

Не знаю врача, но я медсестра.

Там женщина в туалете. Может, уж умерла. Посмотрите, хотя бы.

А ребенка как оставлю?

Я пригляжу, милая. Сходи, – откликнулась пожилая соседка с полки напротив. – А та врачица сошла. Видела я.

Медсестра прихватила пакет с какими-то свертками, поправила одеяло на малыше и мы пошли.

Хотя я старался действовать тихо, но, как видно, сон в пути чуток. Нас провожали шепотом, поднимаясь с полок и поглядывая в след. Вагон проснулся.

Пока меня не было, женщина пришла в себя. Она качала головой и пыталась что-то сказать, но у нее ничего не получалось. Мы с проводником подхватили больную под руки, приподняли, медсестра, и первая из разбуженных мной пассажирок привели, насколько возможно, в порядок ее одежду.

Надо на место отвести, – предложил я.

А вдруг ей двигаться нельзя? – испуганно прошептала медсестра.

Что же, в туалете так и будем держать? Ничего, доведем потихоньку, – согласился со мной проводник. Скоро станция, вызовем "скорую", пусть разбираются.

Однако легко было сказать "доведем". Первые же шаги показали, что все не так просто. Вагон раскачивало, больная совершенно была не в состоянии передвигать ноги или хотя бы опираться на них, повиснув тюком на нас с проводником. Женщины суетились вокруг, пытаясь помочь, но узкий проход сводил их усилия на нет.

Так или иначе, до нужной полки мы добрались.

Давление смерить надо, а я не вижу ничего, – медсестра раскрыла пакет, достав статоскоп.

Да включите вы свет, – уже достаточно громко посоветовал кто-то. Проводник отправился включать свет.

Бедная, – сочувственно вздохнула бабуля. – Говорит, на похороны едет. Внучек у нее… Ох, слезы наши горькие.

Бабушка прижала к глазам концы своего платка, плечи затряслись. Потом она успокоилась, опустила руки и, обратившись к медсестре, спросила:

Теперь ее, наверное, ссодют?

В больницу ей надо, – с сомнением в голосе ответила медсестра, освобождая больной руку и разматывая статоскоп.

Не надо ей в больницу, милая. К внуку ей надо. Пусть увидит. Не ссаживайте вы ее.

Да что вы говорите? – возмутилась помогавшая нам пассажирка, которую я принял за врача. – А вдруг она умрет? Кто будет отвечать?

Бог он все видит, все знает. Не даст ей умереть, пока с внуком не попрощается. А мешать этому – грех.

В вагоне включили свет, больная лежала на своем месте, тяжело вздыхая и всхрапывая при каждом вздохе. Пассажиры заходили по вагону, зашуршали пакетами, закашляли и заговорили. Где-то проснулся ребенок и спросил: "Мы уже приехали?", детскому голосу ответил женский: "Нет, родная, нет. Долго еще, спи".

Вернулся проводник.

Ну, что тут?

Давление высокое, сердце не в порядке. Что я еще скажу? У меня и нет ничего – валерианка только, да йод с бинтами.

У меня валидол вот есть, – подошла из ближнего купе наша соседка в черной кофте и синих спортивных штанах.

Опасно сейчас таблетки давать. Подавиться может и задохнуться.

Водички вот святой дайте, есть у меня немного, – снова засуетилась старушка, – Водичкой попоите, ей полегчает. Из ложечки вот, водичкой.

Проводник вопросительно посмотрел на медсестру, та пожала плечами:

От воды беды не будет.

Бабушка встала, развязала сероватый мешочек, достала из него бутылку, прошептала что-то, склонившись к столу, мелко и быстро перекрестилась сама и перекрестила больную, потом, отлив из бутылки меньше половины стакана, обняла ее за голову, ловко приподняв от подушки, и свободной рукой поднесла к губам стакан:

Испей водички, сделай глоточек, святая вода все болезни снимает, все напасти отгоняет.

Она говорила тихо и спокойно, умело вливая в раскрытые губы по несколько капель, дожидаясь, когда больная глотнет, и добавляя еще и еще. Последние капли старушка собрала в ладонь, бережно, как крошки хлеба со стола, не дав упасть ни одной, освободила вторую руку, опустив голову больной на подушку, и стала крестить ее, опуская троеперстие в ладошку. Закончив, вытерла концами платка пальцы, убрала назад в сумку бутылку и заняла свое место на полке. Больная успокоилась, задышала ровнее, хрипы стихли.

И что теперь? – Проводник вопросительно смотрел на медсестру.

Поспать бы ей. А уж утром – в больницу.

Пусть, пусть поспит. Сон, он лечит, – зашелестела тихим голосом бабушка.