Ольга Степнова - Щит и меч Венеры

— Почему?

— Понимаешь, я повез бы тебя не в свою квартиру, а в батин дом. Там теплый сарай для Корчагина, и в него я пустил пожить Мишу — бомжа без роду, без племени, без документов. Он мужик замечательный. За жилье и прокорм ухаживает за конем, моет его, чистит, кормит. Я ему обычно Корчагина сдаю, а сам еду в свою квартиру. Так вот, если бы ты тогда согласилась со мной поехать, мы бы с тобой до утра в домишке просидели, проболтали и я наверняка бы признался, что я не Бубон. А так… я коня Мишке сдал и уехал. Утром тренировки, разминки, суета перед боем. Вечером узнаю, что кто-то на моей повозке и в костюме клоуна ограбил банк. Еле отвязался от журналистов, рванул в наш с батей дом и… увидел, что сарай открыт, Корчагина нет, бомжа Мишки нет, костюма тоже нет, а в доме полный разгром, даже обои со стен сорваны. Я, признаться, подумал, что это Мишка банк грабанул. Но потом подумал — ерунда это. Он подслеповатый, хилый, хромой, в чем душа держится — не понятно. Не мог он. Но с того вечера я его больше не видел. Пропал, как в воду канул. А теперь подумай, в каком я оказался положении. На кону реальная перспектива, — участие в официальном бою за звание чемпиона мира, а тут… эта история с ограблением. Ситуация «то ли он украл, то ли у него украли». Короче, смалодушничал я. Не стал заявлять в милицию о пропаже повозки, Корчагина, клоунского костюма и бомжа. Подумал, что если в милиции узнают, что под клоунской маской долгое время скрывался именно я, то все равно меня к этой истории приплетут, несмотря на мое стопроцентное алиби. Допросы, разбирательства, а может… арест! Вся карьера к чертовой матери. А звание чемпиона мира — единственный путь к твоему сердцу. Так я считал. Ася! — Он опередил меня и пошел спиной вперед, уступая мне шаг за шагом. — Ты считаешь, я трус? Подонок? Говори честно!

— Перестань, — отмахнулась я, и он снова пошел рядом со мной. — Объясни лучше, что за ерунда с костюмами и почему нос оказался в мусорном баке?

— Костюмов два. Они одинаковые, их заказывал еще отец. Один, тот, который ты порвала, хранился у меня на работе. Во Дворце Спорта часто проходят детские праздники и соревнования, и я иногда дурачился, выходил на них клоуном. Во втором костюме я работал Бубоном, он и пропал из дома вместе с повозкой. А нос… Ася, нос совсем вытерся, я собирался сделать новый, а этот выбросил в мусорную корзину, в душевой. Вот и все, что я знаю.

Я резко остановилась.

— Если настоящий Буб давно умер, ты жив, но не имеешь к ограблению ни малейшего отношения, кого же тогда нашли в клоунском костюме, с сожженным лицом, на берегу реки Радунки?!

— Я думаю, Мишу. Но банк точно грабил не он! Миша глубокий инвалид, да у него и с мозгами было не все в порядке. Он беспомощен, как ребенок, и не умер лишь потому, что я разрешил ему жить при доме! Я думаю, тот, кто убил его, просто решил хорошенько запутать следствие. Грабил банк клоун? Вот вам, получайте труп клоуна!

— Похоже на правду. Только при чем здесь внезапно разбогатевший Лавочкин, который так и не явился на бой?

— Не знаю.

— И Милду Якушеву не знаешь?

— Нет! Я далек от театра.

— А кто такая Катя Самойленко?

— Первый раз слышу.

— Когда я была в доме Бубона, там никого не было, но на печке кипел чайник! А потом подъехала какая-то машина, и я убежала через окно.

— Я думаю, что милиция организовала там что-то типа засады. Менты тоже люди, захотели чайку попить, поставили чайник, а сами решили за булочками в ближайший магазин сгонять.

Я снова медленно пошла, пытаясь хоть как-то упорядочить в голове услышанное.

— Ты считаешь, я должен пойти в милицию и все рассказать? — спросил меня Дьяченко.

— Неужели они на тебя сами до сих пор не вышли?

— Нет. — Он пожал плечами. — Не знаю, почему. Вроде, ни для кого не было секретом, что меня воспитывал Якушев, что потом я похоронил его. Но никто почему-то не заметил подмены клоуна. В миллионном городе люди часто равнодушны друг к другу и многие вещи могут остаться незамеченными.

— Не знаю, нужно ли тебе идти в милицию. Я понимаю, чем может обернуться интерес к тебе правоохранительных органов. По большому счету, я понимаю, что Жуля долго в каталажке не продержат, там все шито белыми нитками. Костя во время ограбления сидел с чемоданом денег на дереве, это может подтвердить куча свидетелей.

— Спасибо, что думаешь обо мне.

— Да не думаю я о тебе! Я… запуталась. В этих безумных, бессвязных событиях, в своих чувствах, желаниях, мыслях!

— Пришли, — вдруг сказал Щит и резко остановился.