Ольга Степнова - Щит и меч Венеры

— Кукла, если это тебя тот монгол достает…

— Да нет, — отмахнулась я. — Не достает.

— А кто тебе, кукла, такой беспонтовый букет задарил?

Только тут я заметила, что до сих пор прижимаю к себе лохматую охапку цветов, из которой клочьями торчит газонная трава. По траве вольготно разгуливали многочисленные жучки и букашки.

— Знакомый клоун мне такой беспонтовый букет задарил, — сказала я Яше и поставила цветы в трехлитровую банку.

— Где Кирка?!! — белугой взревел Валера.

Я достала из сумки мобильный и набрала Кирку.

— Кира, ты где?

— Дома сплю, — заспанным голосом ответила Кирка.

— А твой Валера тебя у меня по шкафам ищет.

— О, господи! Скажи ему, что я кровать новую купила. Она стоит у окна в спальне, которая раньше была гостиной! А еще передай ему, что дома надо чаще бывать, тогда будет знать, где что стоит и лежит, — недовольно пробормотала Кирка и нажала отбой.

— Спит твоя Кирка на новой кровати, которая стоит в спальне, которая раньше была гостиной. Дома надо чаще бывать, — монотонно, без интонации повторила я слова Кирки.

— О, дает! Бабу свою в доме найти не смог! — захохотал Подъяблонский и хлопнул себя по коленкам.

— Ки-ирка-а!! — Валера с воплем бросился к распахнутому настежь по случаю жары окну и, мелькнув голой спиной, исчез в темном проеме.

— О, дает! — восхитился Яша. — Небось, ноги переломал.

Я подошла к окну, выглянула наружу и увидела, что Валера, шатаясь, поднимается с газонной травы.

— Не переломал, — успокоила я Подъяблонского. — У него уже стало входить в привычку, выходить от меня после поисков Кирки именно таким образом.

— Ася! — задрав голову, заорал Валера. — Ася, ты себе отхватила такого клевого мужика!! Береги его, Ася! Мне никто никогда так хорошо не помогал искать Кирку!! Береги его!!

— Поняла, кукла? — поднял палец вверх Яша. — Береги меня.

Валера, шатаясь, побрел по улице, громко распевая про Козлодоева:

— И свистом всех женщин сзывал Козлодоев заняться любовью в кусты!

— По-моему, он не Кирку ищет, а компанию, чтобы напиться, — сказала я Подъяблонскому. — Где ты взял водку?

— В магазин сходил.

— Ты же прячешься!

— Я и прячусь. Панамку твою надел, усы фломастером нарисовал и сходил в магазин за продуктами. У тебя же дома шаром покати! Я с голоду пухнуть не собираюсь.

— А деньги где взял?

— Где, где… — Яша смутился. — В шкафу, под стопочкой трусиков.

— Ясно, — вздохнула я. — Ну как я забыла, ты же вор!

— Я, кукла, свое получил и давно отсидел. Не советую тебе сроком меня попрекать и жизни учить.

— Я и не учу. Я и не попрекаю. В сущности, мне на тебя плевать.

— Вот и хорошо, кукла. — Яша по-хозяйски уселся за стол и налил себе водки.

Я села напротив. Он и мне налил.

— Пей, кукла. Легче будет. А то у тебя на лице следы душевных метаний. В мужиках, что ли, своих запуталась?

— С чего ты взял?

— А в чем еще может запутаться молодая смазливая девка?

— В своих поступках, например.

— Так это и есть — в мужиках! Не мути болото, оно и так все в тине! — Яша чокнулся со мной, и мы выпили.

Господи, до чего я дожила? Пью водку с бывшим уголовником, и это еще не самое страшное, что я сегодня сделала.

— Яша, почему мне твое лицо кажется знакомым?

— Так я ж в жюри был! — захохотал Подъяблонский. — Ты что, забыла? Прежде чем в Москву поехать, ты в нашем городе первое место на конкурсе заняла. А я в первом ряду сидел, честь по чести голосовал. Не за тебя, правда. Там такая черненькая была, с формами человеческими, то есть, с женскими… грудь, попа и все такое.

— Это Кристина.

— Да хрен ее знает, может, и Кристина. Я, если честно, по молодым девкам не очень прикалываюсь. Мне женщины взрослые нравятся, и чтобы полные были. Не меньше пятьдесят четвертого размера. А, такие, как ты, сикавошки, мне вовсе неинтересны.

Он опять налил и мы опять выпили. Я положила себе в тарелку мясо и салат. Все оказалось вкусным — мясо сочным и не пережаренным, салат не «поплывшим»; помидоры и огурцы были нарезаны тонкими ломтиками, заправлены сметаной, петрушкой и еще какой-то пряностью, которая давала необычный привкус и аромат.

— Вкусно, — похвалила я Подъяблонского. — Но все же не шастал бы ты, Яша, в моей панамке по магазинам. Не компрометировал бы меня и мою панамку!

— Не буду. Я тебе список продуктов напишу, сама купишь. Но готовить не дам! Бабы не умеют готовить.

— Нет, Яша, все-таки, я тебя не по конкурсам красоты знаю. Мне твой голос еще тогда, в конторе, знакомым показался.