Олег Сидельников - Нокаут

Вахидов сжал кулаки. Воспоминания давались ему нелегко.

— Да-а… А на другой день шел я из Горисполкома на завод. Смотрю, впереди вышагивает какой-то плюгавый тип и наш долговязый, как семафор, юрисконсульт. Услышал я их разговор — сознание помутилось. «Готовь три бутылки коньяку! — захлебывается долговязая мразь. — Ты месяц сроку дал, а я уже на этой неделе обработаю эту фефелу. Приперта к стенке Галочка, будь спокоен».

Ну, что ж… отвезли в больницу юриста и приятеля его заодно, а у меня персональное дело возникло. Спрашивали: за что бил? А как мне объяснить… Ведь я люблю ее! Да и возможно ли доказать? Отопрутся дьяволы, На собрании, чувствую, симпатия на моей стороне. Объяснил я, что пострадавший третировал меня, шпильки подпускал — вот и не выдержал. Заводчане не любили юриста. Очень уж он скользкий, гаденький… Поступило предложение объявить мне строгий выговор с занесением в учетную карточку. Вдруг врывается юрист, на трибуну лезет с костылями, вроде как фронтовик. «Я, — восклицает и этак плавно разводит руками, — я хоть и беспартийный, но как жертва обязан вас всех предупредить. Вахидов — хулиган, бандит, пьяница, случайный человек в партии. Гнать его надо, каленым железом выжигать!»

Это меня-то каленым железом? В голове звон и пулеметные очереди… та-та-та… та-та-т… А я ползу к доту, партийный билет добываю. Где же ты, подлец, в это время был?! Рванулся я со стула — и полетел гад с трибуны вниз головой. «Скорую помощь» вызывали…

— Все, — закончил Вахидов, вздыхая: — Что делать? Помогите, товарищ писатель!

«Викинг» напряженно думал: «Как поступить? Пора переходить в атаку, но…» Фрэнк с ужасом убедился, что обычное внутреннее состояние покинуло его. Не было хорошо знакомого, чуточку пьянящего, чувства уверенности и превосходства. Шеф обвел взглядом своих подчиненных. Они восприняли его как команду действовать.

— Я бы посоветовал… — начал молодой Тилляев. Но его тут же перебил Сопако.

— Идите к нам! — воскликнул он с отчаянной решимостью.

— Куда к вам?

— В шпионы, — сказал упавшим голосом Лев Яковлевич и смертельно побледнел.

Алимджан переводил взгляд с Сопако на Джо и с Джо на «Викинга», как бы размышляя, идти в шпионы или воздержаться. Экс-казначей почувствовал в ногах свинцовую тяжесть, сын академика сидел бледный, не сводя горящих глаз с Вахидова, готовый ко всему. Возможно, инструктор отдела кадров воспринял бы заявление Сопако как глупую шутку. Еще не все было потеряно. Однако на сей раз подкачал сам шеф. Его вдруг прошиб холодный пот, Фрэнк вскочил и быстро пошел к выходу.

— Держи гада! — вскричал Вахидов. Он поймал «Викинга» за брюки, левой съездил Сопако по уху. Завязалась драка.

— Подлецы! — бушевал Алимджан в объятиях подоспевшего милиционера. — Это шпики, товарищи! Они враги!

— Ладно, ладно, — увещевали его окружающие. — Нагрузился — и иди спать, а то за мелкое хулиганство посадят.

— Товарищи!!

Увы! Пьяным веры нет, а Вахидов явно не был трезв. К «Викингу» вернулось хладнокровие.

— Уведите этого алкоголика! — потребовал он. — Безобразие! Сколько хулиганов развелось! — Он встретился взглядом с Алимджаном и почувствовал себя скверно. Вспомнилась зеленая тетрадка Эфиальтыча, его сумбурные записи. «… В душе моей что-то оборвалось …» Мерещился дребезжащий голосок. — Уведите его! — взволнованно крикнул Стенли.

Вахидова увели. Он молчал, видимо, поняв, что сейчас к его доводам не прислушаются.

Из пивной уходили быстро, почти бежали. Загрохотали огромные железные листы, засверкали изломанные огненные стрелы, грянул настоящий тропический ливень. Промокшие до костей, хлюпая по лужам в кромешной тьме, они бежали к автобусной станции.

— Убить вас мало, малокровный недоносок! Такое дело погубить! — обрушился «Викинг» на экс-казначея. Он изливал злобу, уверял себя, что «дело» погублено из-за кретинизма Сопако. А где-то далеко-далеко в тайничке сознания неотвязно дребезжал знакомый голосок: «… В душе моей что-то оборвалось… Оборвалось… оборвалось! »

— Откуда я мог знать, что он такой идейный? — оправдывался экс-казначей, клацая от холода и страха зубами.

— В самом деле! — вмешался Джо и опасливо спросил: — А как по-твоему, Фрэнк, он… не даст знать?

— Ни в коем случае, — успокоил «Викинг». — Требовался только хороший психологический ход, и он был бы наш. А если сейчас и проболтается, кто ему поверит. С испуга Сопако сделал предложение Вахидову в такой нелепой форме, что кому ни скажи, любой только посмеется. Никакой паники. Этот одноглазый просто-напросто человек со вздорным характером.