Елена Логунова - Кукиш с икоркой

Публика ошеломленно молчала. Не дождавшись рукоплесканий, чтец-декламатор поклонился, слез с камня и похвастался:

– Стихи мы с Моржиком вместе сочинили, а картинку я сам нарисовал.

– Там еще и картинка была?

Колян стрельнул боязливым взглядом в насупившуюся Ирку:

– Ага, была! Череп с костями! – И он тут же начал бессвязно извиняться: – Не подумайте, ничего личного, вообще не актуально: где мы, а где череп!

– А где? – вякнул Вадик.

Ирка вновь бесцеремонно его перебила.

– А кто это – Гэ Пэ? – напряженно сощурившись, спросила она.

– Ты разве не поняла? – удивился Колян. – Гэ Пэ – это Гарри Поттер, я думал, это ясно!

– Действительно, это многое проясняет, – криво усмехнувшись, согласилась я. – Мне, во всяком случае, почти все понятно!

Я пошарила глазами по клумбе, выдернула с грядки перепачканного Масю, который за время нашей беседы успел аккуратным рядком посадить в землю три палочки от эскимо и пригоршню конфетных фантиков, и спросила, ни к кому конкретно не обращаясь:

– Вопросы есть?

– А где Людочка?

Ирка зарычала и стиснула кулаки, но я успокаивающе похлопала ее по плечу и сказала:

– Ты удивишься, но это очень своевременный вопрос! Быстро все в машину, мы едем к Лазарчуку!

Я запихнула на заднее сиденье занудно «гдекающего» Вадика, сунула туда же Масяню, села сама и поторопила Коляна. Муж немного замешкался на клумбе: в глубоких сумерках он предусмотрительно отмечал сигнальной палкой то место, где произвел посадочные работы Масяня, на тот случай, если легендарный кубанский чернозем окажется достаточно благодатной почвой для произрастания эскимо и шоколадных трюфелей.

– И этот человек насмехается над моей верой в чудеса! – точно угадав мои мысли, воскликнула Ирка.

– Если дело выгорит, наладим продажу конфетной рассады через вашу с Моржиком фирму! – подмигнул ей Колян.

Вскользь обрисованная перспектива, очевидно, всерьез увлекла подругу, потому что она призадумалась и, кажется, даже погрузилась в расчеты. Это избавило меня от ненужных вопросов – за исключением Вадикового «А где Людочка?», озвучиваемого приятелем с неутомимой настойчивостью механической шарманки. На Вадика я просто не обращала внимания.

К капитанской конторе мы подкатили уже в полной темноте, но в кабинете Лазарчука горел свет. Служебная конурка Сереги расположена на первом этаже, поэтому мне не составило труда постучать в окошко прямо с тротуара. Остальные участники ночной автомобильной прогулки ожидали в машине.

В ответ на мой стук в кабинете мучительно скрипнул отодвигаемый стул, и в щелочку жалюзи выглянул настороженный Лазарчук.

– Кто здесь? – строго спросил капитан.

Из освещенного помещения ему трудно было разглядеть темную улицу.

– Угадай с трех раз! – почти игриво предложила я.

Длинный страдальческий вздох свидетельствовал о том, что капитан опознал меня по голосу без дополнительных попыток:

– Опять ты-ы! Ленка! Какой черт тебя принес ночью под мое окно!

– И вовсе не черт! – подала голос из темноты обиженная Ирка.

– И вторая красотка здесь! – язвительно воскликнул капитан. – Здрасьте!

– Здоров! – отозвался невидимый Колян.

– И Колян с вами? Это что-то новенькое! – удивился Лазарчук. – Что ж вам дома-то не сидится, так-разтак вашу маму?

– Маму, маму! – включился в беседу Масяня.

– Вы и ребенка с собой приволокли! – Из педагогических соображений капитан перестал ругаться. – Да что случилось-то? Где пожар?

– А где Людочка? – спросил Вадик.

– Вас там еще много? – после паузы поинтересовался Лазарчук.

Я ехидно хихикнула. Капитан сейчас живо напоминал мне именинника из американской комедии, который, застыв на одной ножке на пороге темной комнаты, пытается угадать, не притаилась ли в ней толпа гостей, ожидающих возможности оглушить и напугать героя торжества хоровым поздравлением и громом хлопушек.

– Больше никого, – успокоила я Серегу. – Скажи, а где Людочка?

– И ты туда же?! – гневно вскричала Ирка.

– Классический случай инфекционного идиотизма, – сочувственно произнес Колян.

Вадик молчал: вероятно, просто не знал, что сказать, когда я украла у него реплику.

– Она здесь, – ответил капитан.

– Ты ее допрашиваешь? – понизив голос, спросила я.

– Мы беседуем, – уклончиво ответил капитан. – Я узнал много нового и интересного, но пока не понял, в чем преступление.

– Преступление-то? Да это проще простого, я расскажу тебе в двух словах: убийство гражданки Рябушкиной и кража ценностей из ее домашнего сейфа.