Людмила Ситникова - Не откладывай убийство на завтра

«Господи, почему он на меня так смотрит»?

– Значит, вы Катерина?

– Нет.

– Как – нет?

– Катарина.

– Неважно, это вопрос терминологии. Ну что ж, будем работать, Танька права, лицо у тебя действительно мощное, запоминающееся.

– Спасибо, – Копейкина зарделась, мысленно прикидывая, можно ли выражение «мощное лицо» воспринимать в качестве комплимента?

– Марина! – крикнул Константин, продолжая пялиться на Копейкину.

За его спиной, словно из ниоткуда, выросла высокая женщина.

– Да, Константин Вольдемарович.

– У нее роль служанки, сделайте что-нибудь с ее волосами.

– Почему вам не нравятся мои волосы? – набравшись смелости, пролепетала Копейкина.

– Нет, вы слышали, она еще спрашивает, – Ручкин упер руки в бока, – ты их вообще видела?

– Кого?

– Волосы свои!

– Да, мне кажется…

– Запомни: с того момента, как ты переступила порог этого здания, казаться будет только мне. А ты будешь делать то, что тебе говорят, усекла, Катерина?

– Катарина!

– Какая разница?

– Подстричь? – Марина вопросительно смотрела на Ручкина.

– Можно попробовать парик.

– Я думаю, ей пойдет каре.

– Нет, только не каре, она станет похожа на идиотку, думаю, надо сделать творческий беспорядок, но не перебарщивать.

– Может…

Пребывая в недоумении, Катка хлопала глазами, пытаясь сообразить, что к чему. Эти двое обсуждают ее внешний вид, не стесняясь в выражениях, и даже не спрашивают, согласна она с ними или нет. Остричь ей волосы, да они с ума сошли, никому она не позволит портить предмет особой зависти окружающих! Свои ярко-рыжие локоны Катка считала талисманом, приносящим удачу, к тому же крупные кудри добавляли ее лицу некий таинственный шарм.

– Действуй, – сказал Ручкин и, издав устрашающий рев, бросился к осветителю.

– Пройдемте со мной, – Марина попыталась улыбнуться.

– Почему ему не понравились мои волосы? – спросила Ката, оказавшись в крошечном помещении с треснувшим зеркалом и микроскопическим столиком.

– Они у тебя слишком шикарные.

– Разве это плохо?

– Представь себе, да, для роли служанки это плохо, где ты видела прислугу с волосами, как у супермодели?

– Нигде, я вообще понятия не имею, как должна выглядеть прислуга.

– Поэтому придется примерить парики, а если ничего не подберем…

– Тогда что? – почти закричала Копейкина.

– Не переживай, как-нибудь выкрутимся, кстати, мы не познакомились: я Марина, помощник режиссера.

– Катарина.

– Сейчас Идея Карповна сделает из тебя другого человека.

Спустя пять минут в комнате появилась старая гримерша. Доброе морщинистое лицо пожилой женщины придало Катке уверенности в себе.

– Идея Карповна, парик, грим, а потом, – она обратилась к Кате, – переоденешься. Платье сейчас принесет Ленка.

Марина вышла.

– Ну что ж, давай работать, прошу на стул, – по-матерински ласково произнесла старушка.

Подавив вздох, Катка опустилась на продавленное сиденье.

– Ты откуда такая будешь-то?

– Сама не знаю, что я здесь делаю, а все Танька Карпова, как всегда, ей удалось втянуть меня в авантюру.

– Так ты знакомая Танюши?

– Подруга.

– К кино отношения не имеешь?

– Абсолютно!

– Ясно, тогда послушай моего совета: ты, девка, не теряйся, будь посмелей, не робей, в противном случае они тебя съедят.

– Кто?

– Да все, это ж акулы! Конечно, попадаются и порядочные люди, но в основном… – она махнула рукой. – Работаю я здесь сорок лет, знаешь, сколько насмотрелась, о!.. Ни в сказке сказать, ни пером описать.

– Надеюсь, я здесь долго не задержусь.

– Как знать, голуба, как знать! Актерская профессия затягивает, как зараза, один раз попробуешь, потом погрязнешь, не вылезешь.

Катарина закрыла глаза, может, кого-то и затягивает, а ее точно не затянет. С первой же минуты Катке решительно не понравилась атмосфера хаоса, царившая на площадке. Она представляла себе съемки фильмов совсем иначе.

Полчаса спустя, переодевшись в приготовленную для нее одежду, Копейкина вышла из гримерки. От платья невыносимо несло нафталином, казалось, оно пролежало в старом сундуке лет двадцать. В надежде отыскать взглядом подругу Катка начала крутить головой. Татьяны в поле ее зрения не наблюдалось, зато мимо Копейкиной пробежала плачущая девица, одной рукой прикрывавшая покрасневшую щеку, а второй интенсивно растиравшая глаза. Ката попыталась остановить идущих навстречу парней, дабы поинтересоваться, где, собственно, можно найти Карпову? Тщетно. Молодые люди даже не услышали ее вопроса. Впрочем, как и женщина с папками в руках, пробежавшая словно на пожар, и комичного вида мужичок, отмахнувшийся от Катки словно от назойливой мухи. Никто не обращал на Копейкину внимания, ее вообще словно не существовало.