Юлия Климова: Как понравиться маньяку

– Да, вам лучше остаться здесь, – кивнул Кочкин, и Зоя Федоровна вздохнула с облегчением. – А что было дальше?

– Ничего, – она пожала плечами. – Митрохина потопталась и ушла, поняла, что на контакт я не пойду.

– У вас есть адрес соседа? Америка – страна большая, где именно он проживает?

– У меня все есть, – важно ответила Зоя Федоровна и засеменила к двери. Вернулась она, держа в руках конверт, на губах ее играла победная улыбка. – Вот он где, голубчик, прохлаждается, – она протянула конверт Кочкину. – Попался, теперь не уйдет! Это он мне открыточку поздравительную на Новый год прислал, адресочек обратный там написан. Думал, я с ним переписываться стану! Совсем с ума сошел.

– Спасибо, – кивнул Максим Григорьевич и поднялся с кресла. Это был прекрасный момент, чтобы уйти: хозяйка могла с минуты на минуту пуститься в очередные фантазии. – Вы мне очень помогли, а письмо я заберу с собой.

Вылетев пулей из квартиры, хлопнув дверцей машины, он отдышался и стал продумывать дальнейшие свои шаги. Необходимо позвонить однокласснику, Славке Полякову, он уже десять лет крутится в Америке, работает журналистом, так что, возможно, отыщет Митрохина или что-нибудь узнает о нем. И нужно немедленно позвонить Олесе, потому что он соскучился и потому что просто хочется услышать ее голос.

* * *

– До вечера, милый, – пропела Леська и отключила мобильник.

– Максим Григорьевич? – спросила Ника, глядя на разомлевшую подругу.

– Ага, – глаза подруги светились от счастья. – Он самый лучший мужчина на свете!

– А ты его, между прочим, обманываешь. Может, наплюем на это расследование и поедем домой?

– Вовсе я его не обманываю, обещания не вмешиваться я так ему и не дала, так что ругать меня не за что.

Ника с сожалением вздохнула: кажется, сегодня придется целый день мотаться по Москве – Леську постоянно тянет на подвиги. Они уже полчаса носятся от ларька к ларьку, но пока что купили только последний номер журнала «Радужная жизнь», других нигде не было. В апрельском номере ничего интересного не оказалось, они изучили его вдоль и поперек, прочитали от обложки до обложки, но глаз ничто не зацепило, только голова распухла от сплетен и душещипательных историй.

– Поехали на квартиру Лапушкиных, обыщем ее еще раз, это самый короткий путь к нашей цели, – с энтузиазмом сказала Леська.

– Нет, это самый короткий путь до тюрьмы! – воскликнула Ника. – Сейчас прогуляемся по супермаркетам, может быть, там прошлые номера завалялись, а если и там нет, то отправимся в типографию или еще куда-нибудь.

Через час было ясно, что в супермаркетах искать бесполезно: журнал выходил небольшим тиражом и особо на полках не пылился. Ника купила прохладную бутылку сладкой газировки, сделала несколько торопливых глотков и призадумалась: кажется, ее тетка – большая любительница глянцевых журналов, и уж она-то точно их не выбрасывает, хранит и перечитывает время от времени.

– Сейчас поедем к моей тетке, – сказала она, оттаскивая Леську от ларька с чебуреками и беляшами. – Думаю, именно у нее мы найдем то, что нам нужно.

Увидев Кирюшкину Августу Тимофеевну, Олеся буквально открыла рот. На нее смотрела двухметровая красавица с махровыми ресницами и черными распущенными волосами, доходящими до талии. Августа Тимофеевна была стройной, яркой, несколько манерной женщиной сорока пяти лет. Короткое розовое платье в мелкий цветочек выглядело на ней нелепо, но тем не менее прекрасно подчеркивало смуглую кожу. Олеся сделала вывод, что Никина тетя абсолютно не согласна со своим возрастом и делает все, чтобы казаться моложе и красивее: солярий, накладные ресницы, косметика и так далее.

– Проходите, девочки, – зазвенела она сладким голосочком. По паркету застучали острые каблуки украшенных пушистыми помпонами шлепок, – извините, плохо выгляжу, совершенно не ждала гостей.

Леська посмотрела на Нику, но та махнула рукой, давая понять, что ко всем тетушкиным причудам она давно привыкла и попросту воспринимает ее такой, какая она есть.

– Зови ее просто Августой, – сказала Ника, – а то обидится.

Однокомнатная квартирка напомнила Леське апартаменты Барби. Кругом преобладал розовый цвет, и все было какое-то неестественное, кукольное. Повертев в руке телефон, обтянутый белым плюшевым чехлом, она положила его на место и перевела взгляд на большую фотографию, висевшую на стене. Рамку украшали малюсенькие красные сердечки, а с фото на нее смотрела улыбающаяся Августа, укутанная в длинные тонкие перья.