Дарья Донцова - Костюм Адама для Евы

Ошеломленный Барбосов добрался до дачки, нашел там старую наволочку, сшил из нее небольшой мешочек, сложил в него богатство, поместил все в полиэтиленовый пакет, запихнул его в банку с черносмородиновым вареньем, спустил в погреб и уехал. Но, удаляясь от избенки-развалюхи, разнервничался еще сильнее, чем по дороге туда. Ему стало ясно: Митя обворовал магазин. Где еще можно взять такое количество золота? Ночь Федор провертелся без сна, а утром, проклиная бывшего однокурсника, который сделал из него пособника своего преступления, опять порулил на фазенду. Вытащив из подвала тару с вареньем, привез «клад» в Москву и спрятал в квартире.

Дня два он жил, как на бомбе, вздрагивая от каждого шороха, потом внезапно понял: ни одной душе не известно о том, где лежит «клад», радио, телевизор и газеты молчали об ограблении. Может, его и не было? На четвертый день Федя подумал, что надо разведать обстановку, и позвонил жене Спиридонова. Услышал ее спокойный голос и повесил трубку. Анька вроде не нервничала.

Барбосов перевел дух и решил подождать. Почему он сразу не схватил кулек с золотом и бриллиантами и не понесся в милицию? Испугался, что его сочтут соучастником и за неимением других преступников накажут со всей строгостью…

– Вот он какой, твой замечательный Митя, – шипел сейчас Барбосов, – член преступной группы, грабитель, вор и, вероятно, убийца.

– Ты отдал пакет Ане? – уточнила я.

– Ну… нет, – признался Федор.

– Оставил себе, несмотря на то что Дима велел отнести сверток жене?

– Я думал, он все же вернется, – неудачно вывернулся Федор, – обещал через неделю, а объявится спустя месяц.

– Даже после того, как в лесу нашли труп Спиридонова, ты надеялся на встречу с Митей? – вкрадчиво поинтересовалась я.

Глаза Барбосова чуть не выкатились из орбит.

– Ну… не хотел я впутывать Аньку… Вдруг она возьмет золотишко, а к ней милиция привяжется?

– Федя, а на какие шиши ты купил трехкомнатную квартиру? – протянула я. – Боюсь ошибиться, но вроде новоселье мы у тебя отмечали через пару месяцев после обнаружения останков Мити.

– Квартиренка небольшая, дом в спальном, непрестижном районе, – зачастил Федор, – мы старую двушку удачно продали, доложить осталось чуть, влезли с Машкой в долги.

– Нет, Феденька, – покачала я головой, – у тебя хватило денег и на мебель, и на занавески, и на люстры. А еще через год ты обзавелся симпатичной иномаркой.

– Ерунда, – промямлил Барбосов, – тачка барахло, только смотрится солидно, а по сути, дерьмо для нищих.

– Те, кто совсем без денег, ходят пешком, – сухо обронила я. – Нет, после похорон ты понял: Митя умер – и начал продавать «золотой запас». А сейчас ты решил: Спиридонов жив, он напал на Гудкову, а я отправила сюда Настю, чтобы тебя напугать, то есть мы с Димой в сговоре. Дикая идея, но она оформилась в твоем мозгу, и я понимаю почему. Когда трус совершает отвратительный поступок, он потом живет в страхе, боится, что тайна раскроется. Ты продал чужие драгоценности. Как в тебе уживаются борец за правду-справедливость и вульгарный вор?

Барбосов прижал ладони к груди.

– Романова, умоляю! Пожалей моих детей! Скажи Мите: я верну все! Там еще много осталось! И я не крал, взял в долг! Митька бы мне дал! Непременно! Я знаю!

Резкий звонок стоявшего на столе телефона заставил меня вздрогнуть.

Федор схватил трубку:

– Да! Когда? Хорошо, сейчас приду.

Он посмотрел на меня.

– Гудкова умерла, не приходя в сознание.

Я встала и, забыв попрощаться, вышла из кабинета. Ну и как сообщить эту новость Ладе?

Мать Насти напоили успокаивающими средствами. Пока медсестры занимались Ладой, я позвонила друзьям, и вскоре к больнице подъехал Антон Борисов, который повез нас с художницей в квартиру Петровых. Когда мы вошли в дом, там уже находилась Мамаева.

– Иди выпей кофе, – приказала мне Вика, – на тебе лица нет.

– Надо, наверное, вызвать похоронного агента, – устало сказала я.

– Формальностями займемся мы с Антоном, с тебя на сегодня хватит, – отрезала Мамаева.

Я выползла в прихожую, постояла у вешалки, потом отправилась в чулан и начала его осматривать.

Федор утверждал, что на Настю напали спереди, а тело ее лежало головой к порогу. Следовательно, убийца уже находился в комнатке, когда в нее за вареньем пришла хозяйка. Но в квартире же никого не было, я совершенно в этом уверена. Лада шлялась по магазинам, Илья Николаевич уехал в библиотеку. Барбосов ошибся, на бедняжку Гудкову упали ласты. Я задрала голову, вспомнила про лежащий на полу утюг, мысленно увидела треугольный след от него на антресоли, пошла в ванную и стала умываться холодной водой. Ладно, ласты и пакет с тряпками могли свалиться вниз, поскольку лежали с краю, но утюг-то нет! Он стоял в глубине антресолей! Кто-то попытался изобразить несчастный случай и слегка перестарался.