Дарья Калинина - Босиком по стразам

– Кто же?

– Я много думала, кто же рассказал полицейским о том произволе и жестокостях, которые царили в нашем приюте. И ответ всегда один – Антония! Это она донесла в полицию о том, что творилось в приюте. И по какой-то причине ей там поверили. Прислали нам помощь в тот момент, когда мы уже перестали на нее надеяться.

Но спасти свою подругу у Антонии не получилось, помощь пришла для маленькой Мерседес слишком поздно. Другие девочки поправились, выросли и ушли из приюта, а вот Мерседес навсегда осталась под могильным холмиком на монастырском кладбище.

Но если та, первая, Мерседес была дочерью сеньора Альмы, то кем была ее мать? Кто были ее родные? По каким документам существовала Мерседес? Ведь, убежав из приюта Святой Магдалины, юная Антония должна была где-то раздобыть документы, чтобы официально стать Мерседес. А в том, что она ею стала, сомнений не было. Мерседес официально выходила замуж за господина Альвареса, в подлинности ее паспорта он убедился лично.

Да и сеньор Альма был далеко не простак. На слово он бы девушке не поверил. Значит, документы новой Мерседес были безупречны, а в истории монастыря Святой Марии Магдалины никто до сих пор глубоко не копался.

– Кто-то должен был помочь Антонии сменить имя, стать Мерседес. Но где юная девушка, почти все свое время проводившая под присмотром монахинь, могла найти людей, способных сделать фальшивую метрику для беглянки?

Это не мог быть сеньор Альма, потому что сам отец узнал о существовании дочери по имени Мерседес лишь год назад. Или… Или он знал о ней и раньше?

Кира повернулась в сторону Джоан:

– При каких обстоятельствах выяснилось, что Мерседес, с которой встречался Костя, – его сестра?

– Сеньор Альма сообщил мне об этом, – растерянно пробормотала Джоан. – Он потребовал, чтобы их отношения прекратились, потому что у него совсем иные планы на Мерседес. А эта связь с единокровным братом способна в нынешнее неспокойное для него время причинить много вреда ему лично.

– Да, это понятно. Но как сам сеньор узнал о Мерседес?

– Не знаю… – растерянно произнесла Джоан. – Как понимаете, у нас с покойным были не настолько доверительные отношения. Я растила его сына, он давал деньги и подарил нам квартиру, но на этом наши отношения и заканчивались. Вопросов о своей семье или других детях сеньор Альма от меня ни за что бы не потерпел. Он умел держать людей на должном расстоянии, чтобы они всегда помнили, кто он такой и кто такие они.

И все же друзья не теряли надежды докопаться до правды.

– Нам нужны адреса тех воспитанниц, которые жили в приюте одновременно с Антонией и Мерседес!

В этом настоятельница могла им помочь. Со многими своими выпускницами она до сих пор поддерживала теплые и даже дружеские отношения. Девочки с благодарностью вспоминали последние годы жизни в приюте, когда власть переменилась и на смену жесткому диктату и телесным наказаниям пришла полная лояльность сестры Анны.

– Может, я и не самая лучшая настоятельница, но девочки меня любят. Конечно, я дам вам их адреса и телефоны. И даже сама позвоню и попрошу, чтобы они постарались припомнить малейшие детали той истории. Как знать, возможно, девочкам что-то и удастся припомнить. Головы у них молодые, и память получше моей.

Друзья очень на это надеялись. Ведь после того, как всюду гасили свет, строгие монахини уходили, и девочки оставались в спальне одни. И тут они должны были вести себя так же, как их многочисленные сверстницы по всему земному шару. Они секретничали, строили планы и фантазировали. Так же все свои тайны они поверяли друг другу шепотом, спрятавшись у кого-то на кровати и накрывшись сверху для безопасности и тепла одеялом.

Первой, к кому отправились друзья, была девушка по имени Эрика. Отец ее был путешественником, заехавшим в Перу ненадолго. Мать Эрики умерла родами. И первые годы своей жизни девочка провела в семье родных матери. Длилось это ровно до тех пор, пока ее отец переводил деньги и была жива бабушка. После смерти бабушки родные девочки сочли, что те деньги, что присылает им отец девочки, вполне можно пустить на более важные цели, нежели воспитание самой Эрики.

Так что Эрика отправилась жить в приют Святой Магдалины, а ее родственники купили дом и перебрались жить в другое место. Где они живут теперь, Эрика не знала, да и не стремилась узнать.

– После того ада, в какой я попала и из какого вышла живой, знать не хочу этих людей. Братья моей мамы поступили со мной отвратительно, но я их не осуждаю, их заставили так сделать их жены. А сама я стала только сильней, получив такую приютскую закалку. Теперь мне ничто не страшно. Наверное, за это я должна поблагодарить моих родных. Что нас не убивает, то делает сильней.