Донна Эндрюс - Месть кованых фламинго

— Стой где стоишь! — рявкнула я, выскочила из-за куста и ворвалась в павильон. И тут же, с другой стороны, с теми же словами туда ворвался кто-то еще.

Мы врезались друг в друга, заорали и отскочили. Я уронила молоток, заехала себе по ноге и свалилась обратно в куст. Второй «спасатель» — к моему удивлению, им оказался Тед — с грохотом полетел на стеллаж, набитый железными мелочами.

Пока мы поднимались, потирая ушибленные места, незнакомец успел смыться.

— Если он вообще был, — засомневался Тед. — Может, я заметил тебя?

— А я — тебя. Во всяком случае, мой незнакомец был в брюках.

— Так мы что, ловили друг друга?

— Нет, сюда явно забрался кто-то чужой. Давай обыщем павильон.

— Сомневаюсь, что замечу, если он что-нибудь унес.

— Не страшно. Главное, чтобы он ничего не подкинул. Какие-нибудь липовые улики.

Мы прочесали весь павильон и не обнаружили ничего подозрительного — ни окровавленного носового платка в мусорной корзине, ни записки о том, что Фолк собирался вчера вечером встречаться с Бенсоном. Ничего криминального.

Неподалеку от павильона валялись вещи какого-то «блюстителя», но как долго они там пролежали, сказать было невозможно. Миссис Уотерстон уже устроила мне выволочку за то, что «блюстители» бросают свой хлам куда ни попадя.

— Может быть, один из «блюстителей старины» услышал наши шаги, решил проверить, все ли в порядке, а мы спугнули его своими криками? — предположил Тед.

— Возможно, — согласилась я. — Или просто охотник за сувенирами.

— И такое бывает, — не стал спорить Тед. — В любом случае я все это сейчас упакую и сверну павильон. Так что больше сюда никто не влезет.

— Закроешь? Зачем? Ведь ярмарка работает и завтра, с десяти до двух.

— Ты что, серьезно считаешь, что я буду торговать здесь за Фолка, пока он сидит в тюрьме?

— А как же? Я думала, у вас каждая монетка на счету, а теперь тем более.

— Ты же не хочешь сказать, что арест по подозрению в убийстве привлечет к нам покупателей?

— Именно что хочу. Множество покупателей. Нам с тобой надо переписать все ценники. Повысить цены… раза в полтора.

— С ума сошла, — сказал Тед.

— Ты же сам говорил, что в павильоне мог шастать охотник за сувенирами. Ты видел, сколько я продала сегодня? А ведь мои изделия только стояли на месте преступления, а не выкованы рукой убийцы, как эти. В полтора раза — даже мало, стоит, наверное, удвоить.

— Думаю, и в полтора хватит, — потрясенно произнес Тед.

Он, правда, немного взбодрился, когда мы переправляли ценники, а к концу работы и вовсе воспрянул духом. Его хорошее настроение объяснялось еще и тем, что я пообещала сделать все возможное, чтобы схватить настоящего убийцу.

Позже, меняя ценники, я наткнулась на совершенно неожиданную вещь — огромный ключ, видимо, один из ключей от колодок. Интересно, это Фолк его здесь хранил? А не за этим ли ключом явился незваный гость? И для чего ему ключ? Спрятать?

Тед даже не моргнул, когда я взяла ключ в руки. Улучив момент, я убрала находку в сумку.

— Если ты села убийце на хвост, у него нет никаких шансов, — заявил Тед, когда мы спрятали ценники и ручки.

— Может быть, и так, — осторожно согласилась я и, глубоко вздохнув, сказала: — Но прежде чем я отправлюсь на поиски преступника, мне надо кое-что выяснить с тобой. С кем ты был в ночь убийства?

— О черт, и ты туда же! — устало произнес Тед. — Этот негодяй Монти уже и так достаточно наговорил в присутствии Фолка, теперь тот подозревает самое худшее, а ведь встреча была совершенно невинная, не имеющая, кроме того, никакого отношения к убийству.

— Докажи, — коротко попросила я.

— Хорошо, — вздохнул Тед. — Можешь мне не верить, но я клянусь, что встречался со своим братом.

— Каким еще братом? Тед, ты ведь всегда утверждал, что ты — единственный ребенок в семье. Да к тому же сирота.

— Я врал, — мрачно признался Тед. — Мой отец и вправду умер, а вот мать жива-здорова, кроме того, у меня два брата, три сестры и чертова уйма тетушек и дядюшек. Последние семь лет я никого из них не видел, а вчера вечером один из братьев приехал сюда ко мне.

— А что случилось? Я имею в виду семь лет назад?

— Сам не знаю. Когда я открыл им правду… ну, про меня… ее не очень-то хорошо приняли. С другой стороны, может, и я не дал им времени эту правду переварить. В общем, вышел скандал. Я тогда как раз закончил колледж, вот и уехал, не оставив адреса. Даже биографию себе переписал. Глупо, наверное.

— Пожалуй, — отозвалась я. — Но знаешь, совсем недавно мы с Робом выяснили, что в старших классах школы мы оба фантазировали, что нас каким-то образом перепутали в роддоме и вот-вот появятся богатые, знатные настоящие папа и мама и заберут нас к себе.