Дарья Донцова - Пальцы китайским веером

– Привет, милый!

– Извини, сегодня не получится встретиться, – быстро проговорил Феликс.

Я насторожилась. Если Маневин забыл поздороваться, значит, у него что-то случилось. Я спросила:

– Все в порядке?

– Не совсем, – после паузы ответил он. – У Глории сгорела квартира.

– Как? – ахнула я. – Почему?

– Пока не могу ничего объяснить, – пробормотал Феликс. – Вспыхнуло на третьем этаже, пламя в секунды добралось до четвертого, где находится квартира мамы, перекинулось на пятый, там жилье Зои Игнатьевны. И вот мы втроем сейчас смотрим на пепелище. Здание старое, постройки начала двадцатого века, архитектурный памятник. Перекрытия у него деревянные.

– Ужас… – прошептала я.

– Извини, ужин придется отложить, – повторил Феликс. – Надо решить, куда нам пристроиться. На беду, у меня в квартире ремонт, ты в курсе, потому я временно и поселился у тебя. В моих хоромах только-только снесли стены. Сейчас буду обзванивать гостиницы, а завтра обращусь к риелтору, пусть подыщет съемное жилье и…

– Немедленно приезжайте ко мне, – перебила его я, – места всем хватит.

– Нет, нет, – отказался Маневин, – это не лучшее решение. Поверь.

– Сейчас уже вечер, – возразила я, – ты не в Париже, где отели на каждом углу и цена за номер не грабительская. Вы все едете в Ложкино и сегодня ночуете у меня. А там разберемся.

– Спасибо, – выдохнул Феликс. – Я никогда не забуду, как ты пришла на помощь в трудную минуту. Знаешь, надо во всем видеть хорошие стороны. Лишился жилплощади? Прекрасно!

– Что прекрасного в сгоревшей квартире? – удивилась я.

– Это повод переехать со старой жилплощади на новую, изменить свою жизнь к лучшему, – сказал Маневин. – Ладно, пока, побегу сообщу маме и бабушке о твоем приглашении.

Я осталась стоять с трубкой в руке. Телефон вдруг снова зазвонил, на этот раз из него раздался незнакомый голос:

– Вот вечно ты хочешь сделать людям добро! Даже тогда, когда тебя не просят! Берегись, Дарья, я тебя не прощу!

– Чего? – не поняла я. – Кто вы?

– Скоро увидимся, дорогая, и тебе это не понравится. Не стоило госпоже Васильевой менять все к лучшему, – прохрипело из мобильного. Потом послышались гудки.

Мне стало тревожно. Кто сейчас звонил? Зачем? Ладно, постараюсь забыть о неприятном разговоре, пойду посмотрю, есть ли в холодильнике продукты.

Я пошла на кухню, пытаясь выбросить из головы странный звонок.

Вообще-то я не принадлежу к числу людей, которые любят перемены, потому что прекрасно знаю: только измени свою жизнь к лучшему – и сразу поймешь, как хорошо было раньше.

Мария-Антуанетта, королева Франции, супруга Людовика XVI, была в 1793 г. осуждена Конвентом и казнена на гильотине в Париже, на площади, которая сейчас называется площадь Согласия. – Здесь и далее примечания автора.

Подробности читайте в книге Дарьи Донцовой «Лебединое озеро Ихтиандра», издательство «Эксмо».

«Красный гид Мишлен» – самый влиятельный из ресторанных рейтингов. Имеет трехзвездочную систему оценки. Выпускается с 1900 г.

Родий – один из самых дорогих металлов мира, ценится выше золота и платины.

Старческая деменция – старческое слабоумие. Несмотря на название, может возникнуть и в раннем пенсионном возрасте.

Серебряный век – период расцвета русской поэзии с 1880 по 1920 г., характеризуется появлением большого количества поэтов и поэтических течений.

О том, как Даша познакомилась с Феликсом Маневиным, читайте в книге Дарьи Донцовой «Шесть соток для Робинзона», издательство «Эксмо».

Болезнь Гюнтера или эритропоэтическая порфирия. Редкое наследственное нарушение метаболизма, ведущее к поражению кожи и гемолитической анемии. Заболевание практически не лечится, диагностируется в раннем детстве. Больные должны находиться в темноте, так как свет вызывает у них боль, редко доживают до подросткового возраста.

Если женщина с отрицательным резусом прервет первую беременность, то в ее организме могут накопиться антитела, которые во время последующих беременностей помешают вынашиванию здорового ребенка.

Кабаниха – главная героиня пьесы А. Н. Островского «Гроза». Она считала себя хранительницей порядка, исконных норм и правил жизни, искореняла любой намек на неподчинение домашних.