Наталья Александрова - Трое в лифте, не считая собаки

Стае начал приходить в себя. Ему никак не удавалось вспомнить, где он находится и как сюда попал. Он помнил, что отправился на работу, а дальше все заволакивало каким-то голубоватым туманом. Рядом кто-то пошевелился. Может быть, он у Галки? Или у Светки? Или у Ленки? Или вообще у какой-нибудь новой знакомой? Вот черт! Ляпнешь что-нибудь не то, назовешь неподходящим именем — потом неприятностей не оберешься!

Стае осторожно протянул руку, чтобы попытаться на ощупь определить, с кем он делит жесткую и неудобную кровать.

Его рука коснулась волосатой и мускулистой мужской ноги.

Стае вздрогнул и подскочил, как будто его ударило током.

Рядом с ним на жестком кожаном диване лежал Димыч, Димка Баранов, друг и коллега. Ну, не то чтобы друг, но во всяком случае приятель.

Димка, как и сам Стае, был в одних трусах.

— Свят, свят, свят! — забормотал Стае. — Что же это такое?

Выходит, не зря туман, которым заволакивало его вчерашние воспоминания, был голубоватым!

Стыд какой!

Димыч застонал, шевельнулся и открыл глаза.

Увидев Стаса, он их снова закрыл и забормотал:

— Господи, приснится же такое!

— Димыч, — хриплым от долгого сна голосом проговорил Коровин, —Димыч, проснись. В смысле, открой глаза. Ты не спишь. С нами какая-то хрень случилась. Главное, я ничего не помню.

— Я правда не сплю? — недоверчиво переспросил Баранов, осторожно приоткрыв один глаз. Ой! А если я не сплю, то что же там такое?

Стае проследил за его взглядом и вздрогнул на него смотрела косматая ухмыляющаяся рожа У рожи были клыки.

Стае протер глаза и пригляделся. Рожа оказалась обезьяньей. Обезьяна была неживая, она была чучелом. Это было не самое плохое, их странное пробуждение на одном диване с Димычем было куда хуже. Неужели они…

В дверь постучали.

Затем дверь приоткрылась, и в комнату заглянула женщина.

Женщина была смуглая и кудрявая — Мальчики, ну вы как — угомонились? — насмешливо спросила незнакомка. — Мы, конечно, в чужую личную жизнь не вмешиваемся и взгляды имеем достаточно широкие, но то, что вы устраивали, смутит кого угодно.., и потом, почему это обязательно нужно делать в чужой квартире? Это вас больше заводит?

Она открыла дверь пошире и бросила им два голубых комбинезона:

— Ну, вы даете! Одежду прямо в коридоре побросали, бросились сюда, закрылись…

— Ой! — простонал Стае. Его лицо залила густая малиновая краска.

Он вскочил, торопливо натянул комбинезон, от спешки попадая обеими ногами в одну штанину и умоляюще проговорил, повернувшись к ухмыляющейся брюнетке:

— Дамочка, я вас умоляю, никому не рассказывайте! Мы же теперь в жизни не отмоемся!

— А мне-то что, — женщина пожала плечами, я не ханжа!

Димыч вскочил, схватил комбинезон и бросился к выходу следом за напарником.

— Ой, девочки! — Жанна счастливо улыбалась, глядя на камею, лежащую на столе. — Неужели мы ее нашли? Неужели жизнь моя не закончится? Неужели все позади? Неужели все теперь будет как раньше? Можно спать спокойно, работать, развлекаться!..

Вспомнив про развлечения, Жанна вспомнила и про своего любовника Костика и погрустнела.

Тут она наткнулась на серьезный взгляд Ирины и вспыхнула.

— Ты, конечно, считаешь, что во всем виновата моя неразборчивость в связях? Ты думаешь, что если бы я не меняла любовников, как перчатки это твое любимое выражение, я знаю, то со мной ничего бы не случилось?

Поскольку Ирина молчала, Жанна продолжала, еще больше распаляясь:

— Конечно, некоторые предпочитают сидеть в четырех стенах, как монашки! И спокойно наблюдать, как уходит молодость! Им это видите ли, неважно! У них впереди годы плодотворной работы и славы! Агата Кристи до девяноста лет писала свои романы, так куда спешить!

— Ну вот, теперь и я поверила, что все кончилось благополучно! — рассмеялась Ирина. — Раз Жанка ворчит и ругается — значит с ней все в порядке! Но я сейчас думаю вовсе не о твоем Костике — он получил свое, и поделом ему! Но Костик твой, уж извини, в этом деле был самой настоящей шестеркой, он — мелкая сошка, мальчик на побегушках. Теперь мы знаем, что все организовал этот мерзавец Суходольский, а помогала ему, то есть главным исполнителем была девица, та, что ездит на зеленом «ниссане». Вот она как раз здорово рисковала, когда шла вместо тебя в банк!

И вот, что я хочу тебя спросить, Жанна, неужели ты так и оставишь эту историю?

— Это только в твоих детективах, Ирка, зло всегда в конце наказывается, а добро торжествует! вздохнула Жанна. — На самом деле, в жизни все не так. Ну что мы можем сделать тому же Суходольскому? Рассказать всем, что он пытался украсть камею? Да это же несусветная глупость! Кроме того, у него-то возможностей побольше, он живо меня вычислит и убьет! То есть не сам конечно, киллера наймет.