Фаина Раевская - Надувные прелести

— Для школы, конечно, сгодится, но не для ночного клуба. Ладно, пошли в магазин, купим тебе что-нибудь, более подходящее к случаю, — вынесла решение Клавдия.

Идея пришлась мне по вкусу — какая же женщина откажется от шопинга? Однако некоторую тревогу я все-таки испытывала, не без оснований опасаясь, что Клавка с ее буйной фантазией обрядит меня как какую-нибудь взбесившуюся Барби.

В бутике Клюквина устроила небольшой переполох, впрочем, как и везде, где она появлялась. Уже на пятой минуте нашего пребывания в маленьком, но очень уютном магазинчике милые молоденькие продавщицы стали нервно посмеиваться.

Начала Клавка с того, что заявила о наших намерениях потратить просто неприличную сумму денег на мою экипировку. Затем потребовала себе кофе, уселась в кресло и велела девчонкам приступать к работе. Я чувствовала себя манекеном — именно манекеном, а не манекенщицей. Меня раздевали, одевали, вертели в разные стороны — словом, творили что хотели.

Симпатичные коктейльные платьица Клавка отвергла сразу.

— В таких платьях в свингер-клубы не ходят, — авторитетно заявила она.

После этих слов продавщицы замерли с открытыми ртами, а потом одна из них, оправившись от кратковременного шока, искренне, как мне показалось, удивилась:

— А зачем вам там одежда?

Клавдия поперхнулась кофе и мучительно закашлялась, а я озадачилась: что это девушка имела в виду? Этот вопрос занял меня до такой степени, что примерка туалетов превратилась в тяжкую обязанность. Несколько раз я порывалась поинтересоваться у продавщицы, что ей известно о свингер-клубах, но всякий раз что-то мешало осуществить эти благие намерения.

В конце концов мы покинули бутик, нагруженные пакетами, оставив милым девушкам кругленькую сумму в долларах (все из того же чемоданчика) и так ничего и не узнав об особенностях свингер-клубов.

Как выглядит приобретенное обмундирование, я помнила смутно, и едва не скончалась, когда мы вернулись домой и распаковали пакеты.

— Ни за что этого не надену! — твердо пообещала я, нервно комкая в руках черно-красный комбинезон из какой-то тонкой эластичной ткани. Комбинезоном, собственно, назвать ЭТО можно было лишь условно: брюки и верх в виде топа с открытой спиной и совершенно неприличным декольте. По цвету одеяние напоминало наряд Арлекина из итальянской комедии масок — цвета чередовались в шахматном порядке. Иными словами, одна штанина черная, другая красная; над черной штаниной — красная... м-м... часть топа и, соответственно, над красной — черная. Высшим пилотажем дизайна я бы назвала стразы и пайетки, коими наряд был украшен весьма щедро. Интересно: у модельера, придумавшего данный шедевр, сумасшедших в роду не было?

— Не надену, даже и не надейся! — еще раз заявила я и для убедительности даже слегка притопнула ногой. — Надо мной весь клуб смеяться будет!

— Никто над тобой смеяться не будет. В ночных клубах, чтобы ты знала, никому ни до кого нет никакого дела.

— Да? А зачем тогда мы это купили?

— Чтобы соблюсти приличия. Нельзя же идти в ночной клуб в костюмчике «а-ля Шанель»! Так что надевай и не выпендривайся. И сапожки не забудь, — напомнила сестрица, не обратив ни малейшего внимания на мои протесты.

— Что, мы и сапожки купили?! Они тоже разноцветные? — испугалась я.

Клавка в ответ только хмыкнула, а я поспешила заглянуть в красивую обувную коробку. Сапожки присутствовали, и, слава богу, одного цвета — оттенка крови молодого бычка, в смысле, ярко-красные. Ну, с цветом я уже смирилась, в этот вечер мне явно предстояло выступать в роли красной тряпки. Ихоть Клавдия говорит, что в клубах совсем не обращают внимания друг на друга, но такой яркий экземпляр, каким, несомненно, буду в этот вечер я, не заметить невозможно. Я, безмерно грустя, облачилась в маскарадный — иначе его не назовешь — костюм, отчего сразу сделалась похожей на девушку сильно облегченного поведения. Однако Клавке понравилось, как я выгляжу:

— Блеск! Еще макияж умело наложим, и будет полный отпад!

Я поняла, что бороться с судьбой сегодня бесполезно, поэтому лишь махнула рукой на очередную идею сестрицы. Должна заметить, что декоративной косметикой я не пользуюсь, разве только губной помадой. Цвет лица у меня изумительный, глаза и без краски выразительные, так что необходимости каждое утро «рисовать» лицо я не видела. К тому же одна лишь мысль о том, что каждый вечер нужно смывать косметику, приводила меня в ужас. Вечером мне едва-едва хватало сил на просмотр телевизора, и тратить время на получасовое умывание я не могла себе позволить. Однако Клюквина однажды поэкспериментировала с моим прекрасным лицом и наложила-таки мейк-ап, после чего сама же обозвала меня Буренкой из Масленкина и велела «немедленно убрать это безобразие». Впрочем, сегодня макияж был необходим: синяки под нашими глазами приобрели прямо-таки сливовый оттенок, и идти в клуб с такими «украшениями» было по меньшей мере неловко...