Фаина Раевская - Мачо в перьях

— Ма-мама, — икнула я.

— Ты права. Был бы папа — было бы намного хуже. Сиди, не дергайся!

Не знаю, не знаю, кто хуже: злой папа или мама, готовая защищать свое дитя при малейшей опасности. Однако я покорно замерла, старательно воскрешая в памяти знания о гориллах, полученные из школьного учебника зоологии, рассказов Н. Н. Дроздова и других любителей обезьян. Образ Кинг-Конга я отмела сразу, посчитав его продуктом больного воображения голливудских кинорежиссеров.

Та-ак, кажется, гориллы живут стадами… Я внимательно осмотрела поляну — вроде больше никого нет, и то хорошо. Теперь предстояло припомнить, чем питаются эти громады. Судя по самке, жующей траву, они травоядные. «Просто у них запасы мяса кончились, — внутренне паниковала я. — Папочка наверняка на охоту отправился. Вот сейчас вернется… И будет вам, детки, мясо на обед».

— Лен, — обеспокоенно зашептала я, — а они мясо едят?

— Вроде нет…

— Но мы-то едим… Вон какого кабана вчера слопали. Даже косточки все обглодали.

— При чем здесь мы? — искренне удивилась умная студентка.

— Как при чем? Мы же от обезьян произошли… В каком-то смысле это наши предки.

— Точно. А тот малыш — твой братишка. Не желаешь поиграть с ним в прятки или в догонялки, к примеру?

Я обиженно умолкла, но мысль моя продолжала работать. Как бы нам мирно разойтись с гориллами? Очень уж не хочется спасать собственную шкуру при помощи пистолета. Может, на дерево влезть? Хотя нет, нельзя, обезьяны на деревьях чувствуют себя почти так же уютно, как и на земле…

Тут детеныш гориллы в несколько прыжков пересек поляну и остановился буквально в метре от нас. Господи, до чего же он страшный! И хоть я тряслась от страха, словно в ознобе, все же решила Поговорить с горилленком по-хорошему, по-человечески:

— Привет, малыш! Гуляешь? Это правильно, свежий воздух полезен для растущего организма. Мы тоже гуляем… Вернее, уже погуляли, нам домой пора. Мы сейчас поползем потихонечку, ладно? Ты только маме про нас не рассказывай, а то отшлепает за то, что с незнакомыми людьми общаешься…

Детеныш внимательно выслушал мои слова, а потом… Боже, лучше бы мне не рождаться на этот свет! Горилленок встал на задние лапы (или ноги?), передними замолотил себя в бочкообразную, но очень рельефную грудь (мечта бодибилдеров) и издал чудовищный вопль, от которого у меня заложило уши. С другого конца поляны раздался еще один вопль, только еще громче и с несколько иными интонациями.

— Все, Ярослава, — тревожно молвила Ленка, доставая свою «беретту», — теперь либо мы их, либо они нас. Мирные переговоры зашли в тупик. Сейчас мамочка явится и накажет всех троих. Ты быстро бегаешь. Славик?

— Не очень…

— Придется постараться.

Глянув в сторону самки, я поняла, что стараться придется очень сильно: горилла вальяжной походочкой, но с горящим нешуточным гневом взором направлялась в нашу сторону. Ленка сняла с предохранителя «беретту» и прицелилась. В этот момент произошло нечто, подарившее нам надежду на спасение. Из джунглей вышел огромный, под два метра, самец, окинул взглядом поляну, негромко проревел, видно, призывая семейство к порядку. Самка с детенышем что-то ему ответили, и папаша неторопливо направился в нашу сторону. Я, конечно, люблю живую природу, но собственная жизнь дорога мне необыкновенно, и, чтобы защитить ее, пришлось тоже извлечь «Макарова» из потайного кармана. Внезапно из джунглей вышел еще один представитель приматов. Судя по внешнему виду, тоже самец, причем весьма агрессивно настроенный: он колотил себя в грудь кулаками и орал дурным голосом. «Наш» горилл ответил ему так же громко и, гневно сверкнув глазами, двинулся к сопернику. Детеныш вцепился в мамашу, она, с сожалением посмотрев на нас с Ленкой, поковыляла куда-то в джунгли. Я облегченно перевела дух. Ленка спрятала «беретту» и скомандовала:

— Ну а теперь очень быстро убегаем. Это не противоречит твоим планам? Ты не собиралась наблюдать за поединком Тайсона и Холлифилда?

Отрицательно мотнув головой, я первая подскочила и что было сил рванула вперед, не разбирая дороги и не обращая внимания на растения, вновь принявшиеся меня хлестать. Треск сзади свидетельствовал, что Ленка не отставала. Бежать было трудно, потому что нож остался у студентки, и приходилось руками прокладывать себе дорогу. В другое время это, наверное, не получилось бы, но страх, как известно, мобилизует физические возможности человека и делает его сильнее во много раз.