Михаил Башкиров - Злой ГЕНий, или Сперматозоиды штурмуют…

Но мы с доцентшей пили чай с медом…

У меня выработалась дурная привычка: перед сном выходить на крыльцо и шумно мочиться на клумбу с черными георгинами.

Не знаю, нравилась ли такая подкормка благородным цветам, но я испытывал неизъяснимый кайф, особенно зажмуриваясь и вслушиваясь.

Но на этот раз я не получил никакого удовольствия.

Кайф испортил Дылда – сын прокуроров.

Нарисовался как ни в чем не бывало.

Я окинул сад оценивающим взором.

– Да один я, – сказал тихо вождь яблоносцев. – Один.

– Хочешь вызвать на дуэль?

– Брось выеживаться, Диня.

– Ну, тогда выкладывай, генералиссимус хренов, с чем пожаловал.

– Мы днем оба погорячились.

Надо же, предводителя хулиганствующего эскадрона обуяла ягнячья кротость.

– Возможно.

– Ты разозлил ребят увертливостью.

– Сначала научил бы своих балбесов квалифицированной слежке.

– Чья бы корова мычала, а твоя бы молчала. Взяли мы тебя, в конце концов, в оборот.

Слишком дружелюбно и миролюбиво для переговоров на высшем уровне.

– Да если бы не корабел… Мамочка сука!.. Мамочка сука!..

– Он артист еще тот, но сейчас речь о другом. Своим – не спорю, изящным – уходом через сквозное окно ты доказал…

Прокурорский сын перешел на обвинительный тон.

– Доказал, что прибыл совсем не за метеоритом, а за маньяком-насильником.

Я поторопился с ответной репликой.

– Давай не будем об этом вслух.

– Ну вот, мы и прикинули с ребятами хер к носу и поняли. Ты прибыл сюда не для того, чтобы жрать наши яблоки. У тебя своя задача, у нас своя. Зачем нам ссориться?

– Действительно – зачем?

– Мы бы тебя, конечно, положили тогда в Пнево, несмотря на большие потери…

– Про большие потери – ты это верно заметил.

– Не выеживайся.

Наконец-то яблоносный генералиссимус начал возвращаться к былой агрессивности.

– Скажи без понтов, ты согласен на недельное перемирие?

Пора закругляться.

– В принципе – да. А где гарантия соблюдения оного с вашей стороны?

– Моего слово тебе будет достаточно!

– Сомневаюсь.

– А ты не сомневайся. Вот я, к примеру, даже своему отцу, прокурору города, не слил тебя. Ты для него по-прежнему только лишь специалист по метеоритам.

– Благородно с твоей стороны.

– При чем здесь благородство? Когда ты профессионально ушел от ребят, я призадумался. Ну, а когда ты не испугался моей оравы и готов был принять неравный бой, я осознал: ты можешь ненароком погубить движение яблоносцев.

– Что могу, то могу.

– А так будет соблюден паритет. Мы не мешаем тебе выслеживать Членорука, а ты, в свою очередь, не даешь информацию своему начальству о нас.

Я не стал разочаровывать Дылду фактом что информация об яблоносцах автоматически ушла в Кремль, а какое решение примет гарант Конституции, некому не ведомо… Конечно, скорей всего, за время моего пребывания здесь ничего не случится… Ну, а то, что сделают с защитниками яблок после меня, мало волновало.

– Уговорили, – сказал я авторитетно. – Паритет так паритет.

– Но у нас есть одно обязательное условие…

– Смотря какое.

– Когда поймаешь Членорука – позови нас. Мы заменим и суд, и приговор и высшую меру!

– И чем он вам так насолил? Трудится, бедняга! Заменяет бессильных мужчин Садограда…

– Да мы еще два года назад попробовали скараулить урода. Зря просидели ночь в саду. А назавтра все как один зачесались и начали паршой покрываться.

– Но при чем здесь он?

– При том. На небе ни одной тучи, а мы под дождичек попали, короткий такой, с запахом специфичным… Оросил урод нас какой-то дрянью. Полтора месяца с друганами маялись…

– И вы, чтобы больше не рисковать здоровьем, перестали гоняться за садоградскими оплодотворителями.

– Так считаешь, что действует не один Членорук?

Дылда торопливо обернулся, как будто заметив кого-то среди яблонь.

– Никого вроде.

– Ты не дергайся. Здесь веселая компашка по утрам развлекается. Ученые бегуны, склонные к мелким гадостям и боксу, старший садовод и голый мужик, изображающий любовника.

– В Садограде психов хватает.

– Я бы сказал – даже перебор.

– Зато у нас яблоки – лучшие в мире.

– Как я догадываюсь, вы из-за них сколотили отряды яблоносцев?

– Правильно.

Дылда сорвал яблоко.

– Только мы, те, кто проживает на данной территории со дня основания Садограда, – только мы, и никто другой, имеем права вкушать эти плоды!

– Старая песня.