Михаил Башкиров - Злой ГЕНий, или Сперматозоиды штурмуют…

Полный бред!

Не мог я, не мог, не мог с первого же захода очутиться именно в том саду, где оттрахали Вампиранью.

Но факты – упрямая вещь.

Повар нечеловеческих размеров – передо мной.

Если Вампиранье, душечке, засадили ночью возле Повара и в соответствующей позе, то ее невразумительные показания становятся вполне объяснимыми.

Про габариты, про колпак!

Но что могла Вампиранья делать в саду у доцентши?

Хотя, по теории вероятности, моя встреча с чучелом равна нулю.

Впрочем, разглядывая Повара, я вдруг сообразил, что есть один вариант, прекрасно все объясняющий.

Но от этого варианта становилось еще неуютнее.

Допустим, Вампиранья не имеет к данному саду ни малейшего отношения.

Значит, чучело в виде Повара в саду Нинели Осиповны разместили специально для меня.

Тогда получается: тот, кто провел перемещение чучела из сада, где отжарили Вампиранью, в сад подростковой доцентши, непременно должен быть в курсе операции «Ступор»?

А это лежит за пределами объективной реальности.

Повар цинично прошелестел балахоном.

Ладно, мое появление в Садограде предсказать нетрудно, а вот как вычислить, что я залягу именно у кандидата психологических наук?

Об этом знал только Алексей Николаевич.

Я показал безликому кондитеру фигу.

Хотя все можно объяснить и без умножения сущностей, если допустить самую банальную и трезвую версию.

Если бегуны, или старший садовод, или амбал просто сообщили кому следует о моем непредвиденном появлении в качестве любимого племянника…

И пока мы с доцентшей гоняли чаи да трепались, чучело успели доставить в пункт назначения, то есть в сад…

Стало полегче.

Да и не виноваты, скорей всего, в появлении чучела ни бегуны, ни садовод, ни амбал.

Они просто, как добропорядочные жители Садограда, храня верность агробезопасности Родины, пробарабанили о появлении чужака, а уже там, в правоохранительной системе, произошла утечка.

А Нинель Осиповна сейчас диктует по телефону мой словесный портрет.

О том, что национальный проект выродился в мафиозную структуру, прочно сросшуюся с академической средой и функционирующую себе во благо единым организмом, думать не хотелось.

Тем не менее, счет-то был скользкий: два-один, и не в пользу самоуспокоенности.

Доведенные до убийственной импотенции проверяющие укладывались в мафиозность науки.

А вот беременная Вампиранья никак не вписывалась в эту коррумпированную схему.

Да и Повар тоже.

Не знаю, сколько бы длилась моя интеллектуальная дуэль с кондитером, если бы не вмешался третий.

В метрах пяти от чучела я увидел совершенно голого мужика.

Туманное утро в нудистском саду.

Визави прижимал к груди сверток одежды, который венчали полуботинки с развязанными шнурками.

Мы обменялись смущенными улыбками и, не сказав ни слова, разошлись.

Повар, отреагировав на порыв очнувшегося ветра, крутанул околпаченной балдой, тренируясь в распугивании птиц, не брезгующих ни сливами, ни малиной, ни смородиной, ни яблоками.

Озадаченный чучелом и нудистом, я вернулся в дом.

Как бы потактичней разузнать насчет Повара в саду?

И о голом мужике.

Заглянул на кухню.

Доцентша отсутствовала.

Совершил ознакомительную экскурсию по тихой обители.

Ни одной запертой двери.

Значит, я прочно вхожу в роль эрзац-племянника.

Хозяйка обнаружилась на втором этаже в библиотеке.

Я плюхнулся на диван.

Хозяйка перестала листать толстую книгу – судя по глянцевой обложке, посвященной компьютерным играм.

– Нинель, я, конечно, в вопросах психологии невежа, но объясни мне, темному, какая существует связь между сельским хозяйством и виртуальными шутерами?

– Самая прямая.

– Я же серьезно.

– Динь, ты встречал хоть раз игровой симулятор пропашного трактора?

– Нет.

– А симулятор колесного трактора с прицепленной телегой, предназначенной для вывоза органических удобрений на поля?

– Да такую игрушенцию никто не рискнет сделать. В реализации провалится.

– Зато про танковые симуляторы такого не скажешь.

– Точно! Я однажды на «тридцатьчетверку» почти сутки угробил. Такую клевую тактику применил, с обходом с тыла. Успел четыре «тигра» успокоить, а потом напоролся на «пантеру»!

– Ну, в таком случае ты сам все объяснил. Понимаешь, я пытаюсь опытным путем доказать тлетворное влияние армейских симуляторов на подростков. Сначала застрелил сто фрицев, потом двести, потом триста. В результате – не тянет ни пахать, ни боронить, ни культивировать, ни сеять, ни пропалывать, ни жать, ни обмолачивать.