Ли Голдберг - Мистер Монк летит на Гавайи

Мы находились среди сотни или около того гостей отеля, приглашенных нашей распорядительницей, еще одной гавайкой в травяной юбке и кокосовом бюстгальтере, в просторный круг перед насыпью рыхлого песка в передней части сцены.

Внимание Монка было приковано к циновкам и чашам еды, расставляемым женщинами. — А где же столы и стулья?

— Не будет ни одного, — ответила я.

— Где же нам есть?

— Еда подается на циновки.

— Значит, нам придется наклоняться каждый раз, когда захотим взять кусочек? Это совсем не имеет смысла.

— Мы будем сидеть на земле, мистер Монк.

Он изучал мое лицо, желая убедиться, шучу я или нет. — Это ты будешь сидеть. А я постою.

— Прекрасно, — согласилась я.

— И я не вижу здесь столовых приборов.

— Уверена, их принесут.

Наша распорядительница вошла в центр круга. У нее были длинные черные волосы и такой же плоский живот, как циновки, на которых мы собирались есть. Я рассеянно коснулась своего живота и заметила, что все женщины старше восемнадцати лет повторили этот жест.

— Добро пожаловать в Гранд Киауна Пойпу! — поприветствовала она. — Меня зовут Кики и я ваш гид по луау и истории Гавайев, которую мы покажем в песнях и танцах.

Она начала объяснять, что луау проводились как праздники древних гавайцев в честь важнейших событий и для общения с древними богами. Изначально они были известны как аха-айну до середины XIX века, до того, как европейский гость на одном торжестве принял название блюда «луау», сделанного из кокосового молока, листьев таро и курицы, за название самого праздника. Ошибка прилипла.

Монк поднял руку, и у меня всплыло воспоминание о последнем пребывании в саду луау на свадьбе Кэндис. Я утешала себя, что, независимо от сотворенного им сегодня вечером, он не сможет смутить меня как в тот день.

Я обязана была предвидеть…

— Простите, Кики, — обратился он. — К слову о еде, ходит глупый слушок, что нам придется садиться на землю, чтобы поесть.

— Все правильно, сэр. Это традиционно для луау. Вы сядете на землю на циновки из лаухала и Вам подадут традиционные гавайские блюда вроде poke , — она указала на чашу с мясом и продолжила, — сырой маринованной рыбы.

— Сырой? — поперхнулся Монк.

Кики улыбнулась. — Это довольно вкусно, уверяю Вас. Но признаюсь, мы не полностью аутентичны в этот вечер. Будь это луау проведено в 1778 году, когда капитан Кук посетил острова, у нас под рукой были бы гавайские священники, предлагающие услуги по разжевыванию Вашей пищи.

Монк наградил меня таким же страдальческим взглядом, как в магазине при виде майки, сигнализирующим: «я же говорил». И повернулся обратно к Кики.

— Где столовое серебро?

— Как на экстравагантных и веселых луау, обожаемых королем Камеамеа II и его почетными гостями, Вы будете есть руками, — ответила Кики. — Так приятнее наслаждаться нашим знаменитым двухпальцевым пои.

— Как хорошо, что я подготовлен, — прошептал мне Монк, залез в карман и показал застегивающийся мешочек, содержащие столовые приборы.

— Вы принесли их из бунгало?

Монк покачал головой. — Из дома.

Два гавайца в традиционной одежде, то есть практические голые, присоединились к Кики в центре круга. Они принесли лопаты.

— Основное блюдо сегодня — свинина калуа, которая готовилась в этой иму последние девять часов, — Кики указала на землю позади нее.

— Она указала на землю, — забеспокоился Монк.

— Да, мистер Монк. Я видела.

Гавайцы раскапывали песок позади Кики, пока она говорила. От горячего песка поднялся дым, и почти сразу люди начали потеть от жара.

— Горячие камни помещаются в яму глубиной в шесть футов, выстланную банановыми листьями. Свинья целиком солится и укладывается в яму, покрывается банановыми листьями для сохранения тепла и закапывается.

— Закапывается? — громко возмутился Монк, входя в центр круга и обращаясь к другим туристам. — Мы должны есть нечто, похороненное ими в грязи? Руками? Неужели островитяне думают, что мы дикари?

— Мистер Монк, пожалуйста, — я попыталась вытащить его обратно. — Не устраивайте сцен!

— Дождетесь, когда в Департаменте Здравоохранения узнают об этом, — пригрозил Монк Кики. — Они прикроют это место за такие безобразия!

— Мы делаем это на протяжении столетий, — улыбнулась Кики, ее веселье даже не поколебалось.

— И сегодня вечером это закончится. Я не поставил бы и ломаный грош на Вас, леди.

— Могу Вас заверить, сэр, у Вас нет причин бояться свинины калуа.