Светлана Денисова - Я жулика люблю

Я с улыбкой кивнула «телепату» и попыталась хоть немного успокоиться.

За окном машины мелькали пустынные ночные улицы, перемигивались желтыми глазами светофоры, сияли разноцветными огнями витрины и броские рекламные щиты. А перед моим внутренним взором проносились самые яркие эпизоды волшебного экспресс-романа с моим ночным гостем, сероглазым Вадимом.

Убедившись, что упавшая на мой нос бредовая записка явно не любовного содержания, я нисколько не расстроилась. Главное, потерял-то ее именно он! И у меня появился прекрасный повод наконец-то с ним познакомиться. А поскольку хорошо известно, что мальчик не может просто дружить с девочкой, от одной меня зависит, очарую ли я сероглазого брюнета до степени лирической капитуляции.

Спрятав драгоценную записку в пляжную сумку, я поспешила на обед.

Брюнет сидел за третьим от окна столиком и, вдумчиво изучая очередную газету, поглощал салат.

Я решила отложить знакомство до вечера. Ведь наверняка ему захочется порыбачить перед ужином. Тут-то я и подцеплю его на крючок.

После обеда я отгладила свой самый шикарный сарафан цвета персика, который идеально подходит к моим русым волосам и орехово-зеленым глазам, уложила щипцами челку а-ля «смерть женоненавистникам» и уселась на скамеечку возле корпуса караулить выход своего брюнета.

Минут через двадцать брюнет, одетый в небесно-голубые джинсы и серую рубашку, прошествовал мимо с удочками и пластиковым ведерком.

Посидев для вида еще немного, я не торопясь отправилась вслед за ним.

На этот раз он не стал переходить на другой берег. Остановившись там, где я с утра расстилала полотенце, он положил удочки и несколько минут кружил на одном месте, как будто что-то искал. Наверное, ту самую бумажку. Потом огорченно махнул рукой, поднял удочки и подошел к воде. Ну-ну, сейчас я его обрадую.

Он сидел ко мне спиной на травянистом пятачке, закинув свои удочки и углубившись в газету.

Полюбовавшись видом сине-зеленой речной глади, я легкими шагами подошла к брюнету сзади, остановилась и осторожно тронула его за плечо. Он быстро обернулся и вопросительно взглянул на меня. Я очаровательно улыбнулась и протянула ему сложенную пополам бумажку:

— Простите, это не вы утром потеряли?

Он взял записку, развернул ее, просмотрел и уставился на меня с выражением лица, которое вполне можно было определить как тихий ужас. Я даже обиделась — что это он? Я на Квазимодо не похожа, не горбатая, не одноглазая, усов нету, из носу вроде не течет… Моя рекламная улыбка сама собой угасла, и тут он резко спросил:

— Откуда это у вас?

Тон его был настолько далек от благодарного, что я вздернула брови, задрала нос и сухо сказала:

— Вы уронили это утром мне на… лицо, когда я загорала. Простите, я, кажется, мешаю вашим занятиям?

С этими словами я повернулась, чтобы уйти прочь от этого грубияна. Даже «спасибо» не сказал! Но тут грубиян вскочил на ноги и за неуловимую долю секунды изменил манеру поведения. Серые глаза его вдруг засияли такой радостью, что она даже показалась мне преувеличенной.

— Ох, простите меня, дурака, ради Бога! И огромное вам спасибо. Дело в том, что это очень важная для меня записка. Я уже отчаялся ее отыскать, и тут вы… и тут мне ее возвращает прекрасная женщина. Еще раз, еще тысячу раз спасибо и простите, пожалуйста!

Он прижимал руки к груди и умоляюще смотрел на меня. Я несколько оттаяла.

— Извинения принимаются, — сказала я.

— А благодарность? — живо спросил он.

— И благодарность.

— Меня зовут Вадим. — И он протянул мне руку.

Я подала свою, и Вадим ее не пожал, а поцеловал, чего я даже не ожидала.

— Людмила. — Я окончательно простила ему невольную резкость, и он это почувствовал, но для верности переспросил:

— Людочка, так вы правда больше не сердитесь?

— Правда.

— Так позвольте мне выразить вам благодарность не только в словесной форме.

— В какой же еще форме ее можно выразить? — засмеялась я.

— Вечером узнаете, — таинственно пообещал он. — Я удаляюсь, а вы ждите приятного сюрприза.

Он быстро собрал свои снасти, поклонился мне, как мушкетер, надел на голову воображаемую шляпу с перьями и поспешно зашагал к корпусу.

«Первый раунд: один — ноль в мою пользу!» — самодовольно подумала я.

— Дом-то который? — спросил водитель.

Я показала рукой:

— Пятнадцатый, во двор заверните, к третьему подъезду.

Вечером я, по своей собственной оценке, была неотразима. Даже сделала маникюр, а светло-зеленый брючный костюм из струящегося шелка делал меня выше и стройнее. К тому же в нем было прохладно.