Адам Робертс - Стеклянный Джек

Ева пренебрежительно фыркнула.

– БСС-преступления! – провозгласила она. – И преступник. Это ведь кто-то из слуг, как я и говорила? Или сам Стеклянный Джек, как настаивала мисс Джоуд? Не сомневаюсь, что моя маленькая МОГсестричка выбрала правильный ответ. Но я не могу избавиться от мысли, что любой мой выбор был бы неверным.

Яго кивнул.

– Я знала! – воскликнула Ева. – Оба варианта неверны!

– Или верны, – сказал Яго. – Всего хорошего, мисс.

Ева удалилась в ИД. Довольно притворяться – она была разочарована. Всегда горько провалить испытание, и еще горше – с опозданием понять, что испытание как таковое произошло. Конечно, её не изгонят из святая святых Клана. Мудрый внутренний голос советовал отнестись к случившемуся как к благословению – ведь теперь у неё будет больше времени для полноценных астронаучных исследований. И она не испытывала зависти к триумфу МОГсестры (Диа хоть понимала, что одержала победу?). Охватившая её неудовлетворённость была связана с чем-то другим.

Она попыталась заняться своим трудом о шампанской сверхновой, но дурацкое слово «политика» все зудело и зудело в ее мозгу. «Политика!» Во Вселенной с ее расстояниями и абсолютным холодом политика ничего не значила. Предмет её исследований был удалён от политики больше, чем что бы то ни было.

Она вернулась в свой ИД и, собрав все силы, открыла (воображаемую) дверь. Это была не обычная виртуальная дверь, напротив – тщательно спрятанный портал в дальней части ИДа. Нельзя всё время ждать. Иногда надо действовать.

Ева так и поступила.

Человек, что бежал сквозь оливковую рощу совсем недавно, в самую жаркую и изматывающую пору дня. Куда он так торопился?

Диана была в своей комнате. Она сделала в стене временное окошко, иллюминатор, сквозь который можно было смотреть на пластиковую безграничность голубого неба (голубой!.. До чего же странный цвет для неба, если подумать, – это надо же было так причудливо разбавить натуральный чёрный). Потом расширила иллюминатор, превратив его в широкое венецианское окно, и включила звук. Было уже далеко за полдень. Всё вокруг тонуло в знойном мареве и покое, типичных для Коркуры. Единственными звуками были вздохи далёкого прибоя на невидимом берегу и вялое шипение цикад, укрывшихся в траве. Всё застыло без движения. Небо казалось экраном. На нём нарисовались две белые палочки, сходившиеся к одной вершине – два быстролёта подлетели к одной и той же точке, или так, по крайней мере, это выглядело с позиции Диа. Даже в комнате с искусственным климатом она каким-то образом чувствовала жару.

Она удалила окно и устроилась поудобнее в гелевой постели.

Сон пришел без промедления.

Ей приснился Яго. Это было странно: слуги ей, как правило, не снились. Она стояла на невысоком зеленом холме; судя по тяготению, Земля, но на более холодной и дождливой широте, чем Коркура. Трава была аккуратно подстрижена, хотя укороченные стебли всё-таки гнулись под давлением невидимого ветра. Вокруг простирались зелёные поля, а слева виднелись обширные сине-зелёные древесные заросли, словно распластанное на земле облако. Стоял холод. Небо было белым и серым, и её ноздри щекотал запах дождя. Она откуда-то знала, что некогда на этом холме красовалась высокая башня, от которой ныне остались лишь руины. Взглянув вниз, Диа увидела осколки гранитных плит, частично погребённые под дёрном, – останки некогда величественного сооружения.

Яго стоял в нескольких метрах от неё.

– Где я? – спросила она у него, а потом, не дожидаясь ответа, прибавила: – Что ты здесь делаешь? Я тебя ни разу не сновидела.

– Если попросить сновидение, чтобы оно истолковало сон, можно вызвать короткое замыкание, – хриплым стариковским голосом ответил он.

Позади него виднелся ЗИЗдроид, чьё металлическое тело тускло поблескивало на зимнем свету.

– Зачем ты притащил ЗИЗдроида? Мы тут собираемся засвидетельствовать договор, что ли?

– Ты выдержала испытание. Твоя сестра – нет. Тебя приведут к присяге как официальную наследницу клана Аржан.

– Ты же ещё не слышал моё решение! – сказала она. Потом прибавила: – Какое безобразие. Жаль сестру.

– Будем надеяться, она переживет это безобразие, – загадочно заметил Яго.

– Я не в том смысле! – Потом: – Руины. Здесь… и ты. Почем я сновижу руины?

– Всё дело в постановке вопроса, не находите?

Она сделала еще одну попытку:

– Ну ладно. Что же такое тут разрушилось, и почему оно мне снится?