Адам Робертс - Стеклянный Джек

– Не утрируй, – сухо заметила Диана.

– Нет! – ответил Яго с внезапной горячностью, – Я годами прилагал немыслимые усилия, чтобы не оказаться в руках Улановых, Совершал по-настоящему ужасные вещи. И я это делал не ради спасения собственной шкуры – да что она значит, в конце-то концов? Я это делал, потому что на кону будущее всего человечества! Это вопрос не личного характера, а выживания вида. Я так и не обнаружил того, что могло бы оказаться превыше выживания вида. По крайней мере, – он огляделся по сторонам, – до этого момента.

– Что мы можем сделать?

– Выбор у нас, – тихо проговорил Яго, – ограничен. Мы не можем сражаться. Мы не можем убежать.

– Мы в ловушке! – воскликнула Сафо.

Яго потянулся и сказал:

– Нам нужно… нужно больше информации.

Но потом он ничего толкового не сделал – только подплыл к крану, помыл руки, растерев в ладонях горсть блестящих водяных капель, и вытер их. Диа и Сафо сделали то же самое. Потом Яго оттолкнулся от оттяжки и, подлетев к выходу, включил защитные системы, установленные в доме.

– Не бог весть что, – сказал он. – У меня есть две электромагнитные пушки, но они не причинят вреда такому большому полицейскому шлюпу.

А потом он вызвал корабль на связь.

Появилось лицо – удлинённое, печальное.

– Глазам своим не верю. Стеклянный Джек, – сказало лицо без тени удивления.

– Бар-ле-дюк, – ответил Яго. – Какая встреча!

Он так воодушевился, что Диана на миг поверила, будто вновь прибывший не представляет для них никакой угрозы. Но это ощущение быстро развеялось.

– Я собирался сказать «давно не виделись, Джек», – проговорил Бар-ле-дюк, растягивая слова. – Но во всём, что касается тебя, на время полагаться нельзя – правда ведь?

– Ты пришел меня арестовать, – сказал Яго.

– Именно так. Ты у нас в руках, друг мой. Тебя будут пытать и, наверное, убьют, и на этом всё закончится. Но ты уже давно знал, к какому финалу движешься. Я не стану строить из себя Тиресия [50].

– Ты ещё меня не схватил, Бар, – бросил Яго. Но в его голосе не было дерзости – напротив, он звучал устало и обессиленно.

– Верно! Каким-то образом, невзирая на маскировку, ты нас засёк чуть раньше, чем следовало. Мой план заключался в том, чтобы взять тебя на абордаж, используя эффект неожиданности, – прорезать дыру в каком-нибудь запасном люке и обезвредить тебя. Но ты нас заметил! Отличная работа.

– Если ты не хотел быть замеченным, зачем выпустил сигнальную ракету?

– Ракету? – переспросил Бар-ле-дюк. – Мы не выпускали никаких ракет! Мы что, похожи на идиотов? Я думал, это ты её выпустил, чтобы продемонстрировать нам, что мы обнаружены. Меня куда больше интересует, чем мы себя выдали. Я приближался тихо и осторожно. Ещё несколько минут – и ты был бы у нас в руках.

– Кто предупреждён, тот вооружен, – сказал Яго.

– Как бы там ни было, я тебя поздравляю, – продолжил Бар-ле-дюк. – Теперь-то я могу позволить себе быть великодушным! Теперь, когда я наконец-то тебя поймал!

– Твоя карьера не пострадала после прошлого раза, Бар? – поинтересовался Яго с притворной озабоченностью.

– Что?

– Я переживал из-за того, что наша предыдущая встреча могла навредить твоему карьерному росту. Возможно, ты слышал про мисс Джоуд? Она была одним из наиболее влиятельных улановских агентов. Потом ей не удалось арестовать меня, и теперь её сослали куда-то во тьму внешнюю [51].

– Слышал, да, – ответил Бар-ле-дюк с подобающей мрачностью. – Какая жалость. Быть кем-то, а потом стать никем – тяжелое испытание для любого человека, а для неё оно вдвойне тяжелей. Что ж, спасибо за заботу, друг! Тот факт, что ты улизнул в тот раз, просочившись сквозь мои пальцы, ничуть не помог мне в продвижении по службе. – Он говорил медленно, обдумывая каждое слово, с такой тоскливой интонацией, словно любой вид общения был для него тягостной обязанностью. – И всё-таки, – прибавил он с лёгкой улыбкой, – теперь ты в моих руках.

– Кто это такой? – спросила Диана.

– Вы не слышали о знаменитом Бар-ле-дюке? – скорбно полюбопытствовало голографическое изображение знаменитого Бар-ле-дюка.

– Он полиция – вот кто он такой, – сказал Яго.

– Позвольте! – возмутилась голограмма. – Куда больше, чем полиция.

– Он работает на Улановых. Специализируется на арестах. На поиске и захвате. Он уже пытался однажды меня арестовать. Почему-то не вышло.

– Я пытался не единожды, дружище, – напомнил Бар-ле-дюк.

– И не единожды потерпел фиаско. Может, и сейчас так будет.