Джесс Уолтер - Над осевшими могилами

В реанимационном отделении Поллард расхаживал по коридору, его спортивный пиджак с фетровыми заплатами на локтях висел на стуле.

– Чего так долго-то?

– Прости, дорогуша. Забыл предупредить, что задержусь. – Дюпри вручил ему распечатки с тридцатью фотографиями – те самые, что три недели назад рассматривала Каролина.

Поллард кивнул на дверь, и Дюпри следом за ним вошел в тускло освещенную палату. Что-то в ней показалось странным. Потом он понял. Ему еще не доводилось видеть больничную палату без цветочных букетов и открыток. Дэнни Меллинг, хозяин ломбарда, лежал на медицинской кровати, в изголовье которой змеились трубки капельниц. Голова забинтована, на лице пластиковая маска, словно он только что вернулся с костюмированного бала.

Ломбардщик заглатывал воздух мелкими судорожными вдохами, каждый выдох сопровождался глухим всхлипом. Поллард склонился к его уху и тихонько окликнул:

– Мистер Меллинг. Это опять детектив Поллард.

– Вы обещали… морфий.

– Конечно, конечно. Только сначала пара вопросов. Хорошо?

В ответ Дэнни что-то промычал; Поллард открыл портфель и достал распечатки:

– Мистер Меллинг, детектив Дюпри принес фотографии. Возможно, здесь человек, о котором вы говорили. Но сначала я должен вас уведомить, вот. – Он перевернул первый лист и скороговоркой прочел стандартный текст: – «Подозреваемый может находиться или не находиться на предъявленных фотографиях. Помните, что прически, бороды и усы изменяют внешность». Так, сейчас я открою вам лицо. Поначалу свет будет резать глаза. Вы готовы?

Верхнюю часть лица прикрывал козырек из ки-перной ленты. Поллард его убрал, и Дюпри задохнулся. Налитый кровью правый глаз уцелел, но ниже зияла кошмарная рана. Левая глазница провалилась, носа практически не было, осталась лишь красная шишка, исполосованная черными хирургическими швами. «На лице жертвы огнестрельная рана», – говорилось в рапорте, но это слишком мягко сказано. Лица у жертвы попросту не было.

Единственный глаз Меллинга скользил по первому листу.

– Кого-нибудь узнаете? – спросил Поллард.

– Нет.

Поллард открыл второй лист. Взгляд метнулся.

– Номер четыре. – Меллинг закрыл глаз. – Это он… теперь дайте… морфий, пожалуйста. Я хочу уснуть.

Поллард потрепал его по плечу, вернул козырек на место и протянул распечатки Дюпри. Тот посмотрел на четвертый номер, хотя и так знал, кто там изображен. Столько времени он размышлял о критической массе зла, однако не думал, что она соберется в одном человеке. Но вот, извольте. Букет преступлений. Ленин Райан.

– Повторите детективу Дюпри, что говорили мне, – сказал Поллард. – Чего Ленин от вас хотел?

– Я же рассказал. – Казалось, Меллинг сейчас расплачется.

– Я знаю, но еще разок – и получите обезболивающее.

– Он пришел накануне… перед тем как стрельнул в меня… спрашивал… – Меллинг всосал воздух, – о малом, который в парке торгует наркотой… – Ломбардщик пытался вспомнить имя.

Дюпри придвинулся к кровати:

– Паленый.

– Да, Паленый. – Меллинг глубоко вздохнул.

– Зачем он искал Паленого? – терпеливо спросил Поллард.

– Не знаю. Хотел купить наркоту. А еще Паленый торгует девками.

Поллард глянул на Дюпри.

– Этот парень интересовался шлюхами?

– Поначалу он был спокойный. Спросил, где они ошиваются.

– Он спрашивал о ком-то конкретно?

– Да. Потому и пришел в лавку. Девки ко мне часто заглядывают. Его знакомая шлюха заложила браслет.

– У него была квитанция?

– Да. Он взбесился, когда я не вернул браслет по закладной цене.

– Номер квитанции сохранился?

– Нет. Я не веду строгий учет.

Дюпри не удивился. Хозяева ломбардов избегали бухгалтерии, чтобы не попасться на скупке краденого.

– И что потом?

– Он ушел. На другой день вернулся… осатаневший. Потребовал браслет.

– Он назвал имя шлюхи? – перебил Дюпри.

– Нет. Сказал, она умерла.

Поллард ликующе глянул на Дюпри.

– Что дальше?

– Вел себя иначе. Велел… встать на колени… – Меллинг задышал чаще и расплакался.

Поллард опять похлопал его по плечу и нажал кнопку вызова сестры:

– Ладно, мистер Меллинг, отдыхайте, поговорим позже.

В коридоре Дюпри уставился на фото Ленни Райана и потер скулу, пытаясь сложить целостную картину Кое-какие точки соединились, однако рисунок не получился – возникли новые вопросы, раздробленная картинка напоминала лицо Меллинга. Но домысливать нельзя, надо, чтобы одно с другим сложилось, чтобы «джавелин» принадлежал парню с ирокезом, торговавшему крупяными игрушками. Надо приспособить взгляд к новым чертам, забыв о других.