Джон Сирлз - Экзорцисты

Раммель положил фотографию на узенький столик, установленный поперек моей кровати.

– Ты знаешь этого человека, Сильви?

– Да.

– Откуда?

– Он был другом моих… Ну, не совсем другом. Думаю, вы бы назвали его клиентом. Точнее, его дочь Абигейл. На самом деле их помощь требовалась ей. И отец привез ее к нам.

– Привез к вам?

– Да. Альберт Линч хотел, чтобы мои родители помогли справиться с… проблемами его дочери.

Раммель постучал толстым пальцем по фотографии.

– Хорошо. Нам нужно все про это выяснить. А сейчас я хочу знать, ты видела в церкви в ночь смерти твоих родителей именно этого человека?

Я вспомнила порыв ветра, который вырвался наружу, когда я открыла дверь маленькой церквушки, такой холодный, что я задохнулась. И как темно стало вокруг, когда дверь захлопнулась за моей спиной, только свет фар нашей машины с трудом пробивался внутрь сквозь окна с витражами. Я внимательно посмотрела на снимок. Лысая голова. Очки как у Джона Леннона. Клочковатые усы, какие могли бы расти у подростка вроде Брайана Уолдрапа.

– Да, я видела его, – сказала я Раммелю.

Закончив есть, я выбросила палочку в мусор и отправилась наверх. Сестра уже ушла к себе, и из-под ее двери виднелась тонкая полоска света. Внутри тишина. Собираясь лечь спать, я вытряхнула книги из сумки и стала складывать их на стол, пока не наткнулась на фиолетовый дневник.

Днем я была уверена, что не стану даже открывать его, но вдруг обнаружила, что ищу ручку. Я открыла дневник на первой из множества чистых страниц и села на кровать. Некоторое время ничего не делала, просто смотрела на розовые поля и строчки, стараясь придумать легкомысленные подробности из жизни воображаемой девчонки. Но ее заставили замолчать подробности моей жизни. В конце концов я щелкнула ручкой и вывела в самом верху странички имя ДОТ. Но, прежде чем написать о том, к каким серьезным проблемам привел визит этой женщины в наш дом, я обнаружила, что пишу вопрос Бошоффа: Как ты опишешь себя сейчас? Вот что я ему ответила:

Я единственная в школе девочка, которая одевается так, будто сейчас июнь, хотя на самом деле уже октябрь. Прошлогодние свитера, брюки и юбки висят в моем шкафу и лежат в ящиках тумбочки, там, где их положила и повесила моя мама. Но я не могу даже близко к ним подойти. И не потому, что я уже начала из них вырастать, просто если я их надену, это будет означать, что я нарушу порядок, который она оставила. Впрочем, неважно, потому что в данный момент моим опекуном является Роуз, она сказала правду в магазине, но она не обращает ни малейшего внимания на то, что я ношу, даже если я надеваю легкие футболки, капри и шлепанцы, когда температура воздуха каждый день становится все ниже, и она должна…

Моя сестра должна замечать такие вещи.

Мои родители всегда брали с собой одно и то же. Оте-ц: счетчик электромагнитных частот, датчик движения, градусники, диктофоны и камеры, фотоаппарат с высокой разрешающей способностью и большой запас пленки. Мама: простые четки, старую Библию короля Якова [4] Перевод Библии на английский язык, выполненный под патронажем короля Англии Якова I и впервые выпущенный в 1611 г. с потрепанными страницами и разноцветными пятнами и фонарик. Когда они готовились отправиться в путь, мы с Роуз болтались у входной двери, дожидаясь прихода новой няни. Сколько раз я испытывала разочарование и тем не менее надеялась, что над кронами кедров появится Мэри Поппинс. На самом же деле наши няни были такими непримечательными, что все смешались в памяти – все, кроме Дот, которая появилась в нашем доме, когда мне было одиннадцать, а Роуз пятнадцать, и стала нашей последней.

Я, помню, смотрела, стоя на ступеньках, как она открывает скрипучую дверцу своего заляпанного грязью «юго» [5] Он же «Застава Корал» – недорогой югославский автомобиль, официально признан одним из 50 худших автомобилей за всю историю автомобильной промышленности. и выбирается наружу. У нее были тощие руки и ноги, но довольно приличных размеров живот, затянутый эластичной резинкой желтой формы. Вместо чемодана она достала из багажника пластиковую корзинку для грязного белья.

– Ну, с этой мы справимся без проблем, – заявила Роуз, глядя, как наша новая няня ковыляет по дорожке. – Мне даже ее немножко жалко.

«Беги! – хотелось крикнуть мне. – Спасайся, пока еще не поздно!»

Когда она подошла к нам, Роуз вместо приветствия спросила: