Джон Сирлз - Экзорцисты

– Торговая палата Филадельфии решила вдохнуть новую жизнь в этот район, – говорил дядя. – Они даже помогли мне получить заем – настоящее чудо, если учесть мою кредитную историю. Денег едва хватит, чтобы сделать минимальный ремонт и навести тут порядок. Но я рассчитываю, что некоторая старомодность придаст кинотеатру дополнительное обаяние.

Мы подошли к двойным дверям, Хоуи выпустил мою руку и распахнул двери, ведущие на балкон внутри кинотеатра. В мерцающем свете я увидела сотни мест внизу, в партере, и еще сотни на балконе. Несмотря на то что краска на стенах облупилась, а потолок покрывали трещины, витиеватая люстра и сцена с бархатным занавесом, обрамлявшим пустой экран, напоминали о прежней славе кинотеатра.

– До того как мои родители его купили, здесь играли водевили. Твой отец и я провели в этих стенах все детство. Мы изучали пол, когда зрители уходили, рассчитывая найти мелочь, которую кто-то уронил. Мест было очень много, и ты не поверишь, каким богатым иногда бывал наш урожай. А если нам везло, попадались драгоценности или бумажник.

– Мой отец заставлял тебя все возвращать?

Хоуи рассмеялся.

– Сейчас это трудно представить, но когда-то твой отец был мальчишкой. Иногда проявлял немалую хитрость. Ювелирные изделия мы продавали при помощи Ллойда. Конечно, мы отдавали ему его долю. Бумажники прятали, а наличные делили между собой. Ну, так и должно было быть.

– Должно было быть?

– Да, до Е-19. – Хоуи указал пальцем в сторону партера, на вполне определенное место. – Оно находится там. И ничем не отличается от остальных. Но именно там твой отец прятал большую часть того, что находил, в надорванной части подушки сиденья, чтобы не делиться со мной. Я считал, что мне удается находить больше из-за того, что я старше, быстрее и внимательнее. А потом я его поймал.

Свет в зале моргал, включался и выключался, а вскоре совсем погас, заставив дядю замолчать. Мы оставались в темноте довольно долго, и я решила, что свет уже не зажжется. Стоявший на балконе Хоуи превратился в сутулый силуэт рядом со мной, напомнив статуи у алтаря. Я слышала его дыхание, ощущала запах табака, оставшийся после выкуренной последней сигареты.

– Все в порядке? – спросила я в темноту, чувствуя, как у меня перехватило в горле, а Хоуи перенес вес с одной ноги на другую.

– Должно быть. Проводка здесь совсем древняя. Именно на это я трачу существенную часть займа: чиню провода. Подожди минутку, и свет… – именно в этот момент кинотеатр ожил, вернув нам способность видеть, а Хоуи сумел закончить фразу: – снова зажжется.

Я смотрела на множество пустых мест, представляя, как мальчики с фотографии ползают между ними по полу, а потом мой отец останавливается у одного из кресел и прячет то, что сумел найти, от брата.

– Именно здесь мой отец начал видеть… явления ?

Дядя кивнул.

– Давай спустимся и посмотрим, как все это выглядит снизу.

Мы вернулись в коридор, и он повел меня к древним занавескам с серой грязной бахромой. Мы уже подошли к лестнице, когда Хоуи остановился.

– Знаешь что, Сильви? Почему бы тебе не пойти вперед, а я схожу в кабинет за чертежами.

Я бросила взгляд в сторону пустой лестницы, чувствуя, как у меня снова перехватывает в горле.

– Почему? – спросила я, посмотрев на него.

– Я хочу показать тебе настоящие планы. Так что спускайся в партер. Я тебя догоню через минуту.

Отсутствующие половицы, мигающий свет, необычные картинки, которые отец видел между сиденьями, – все это меня пугало.

– Знаешь, я, пожалуй, пойду, – сказала я Хоуи.

– Пойдешь?

В горле у меня перехватило еще сильнее.

– Мне предстоит важная встреча, – с трудом заговорила я. – В Мэриленде, в полицейском участке. Там есть детектив, который хочет со мной поговорить. И мне нужно понять, что я ему скажу.

– О чем?

– Я не знаю. К тому же меня ждет Сэм Хикин. Мне не следует…

– Не беспокойся об этом типе, Сильви. Я же тебе говорил, что ты также являешься владелицей этого заведения. Теперь, когда ты здесь, я хочу тебе все показать. Кто знает, когда Роуз позволит нам встретиться в следующий раз? Так что спускайся вниз.

Садись в пикап…

В отличие от того вечера в Окале, когда мне удалось не выполнить его приказ, на этот раз я не сумела найти способ, чтобы ускользнуть. Я повернулась и прошла между дряхлыми занавесками, которые коснулись моих плеч, точно вялые пальцы. Если здесь когда-то и имелись перила, теперь они исчезли; мне пришлось вести рукой по стене, спускаясь по ступенькам. Оказавшись на первом этаже, я миновала очередные занавеси и продолжала идти по партеру, пока не остановилась в центре прохода.