Марджери Эллингем - Спрячь меня (сборник)

– Да, сэр, вечером, вечером.

– Во сколько? Было еще светло?

Ответом ему было пожатие плеч.

– Вечером.

Оутс повернулся к Фладу.

– Что-нибудь еще?

– Боюсь, что нет, сэр. Он думает, что задней лестницей кто-то пользовался, но не видел, чтобы кто-нибудь входил и выходил. Он встречает тех, кто приходит в ресторан. Он очень много работает.

– Не сомневаюсь, сынок. – Оутс тепло улыбнулся Фладу. – Ну хорошо, уведите его. Попробуйте еще что-нибудь узнать.

Сержант увел своего подопечного.

– Хорошо бы он смотрелся в суде, – с чувством произнес Паллен. – То-то бы порадовались адвокаты.

Оутс потряс головой.

– Да нет, все ясно, – сказал он. – Понятно, почему Хакапопулосы держатся так спокойно. Мы мало что выяснили, но теперь по крайней мере понятно, что произошло. Она пришла на встречу, и кто-то поднялся по той лестнице и убил ее – возможно, одним из ресторанных ножей, после чего оставил тело грекам. По всей вероятности, один из братьев нашел ее, испугался, что возникнут проблемы, – эти двое наверняка знают о проблемах все, – и они разобрались с телом на свой лад. Честно говоря, я снимаю шляпу. Они все продумали. Судя по всему, братья погрузили тело в машину, отправились на рынок, проехали чуть дальше, выбросили его и спокойно вернулись, чтобы сделать покупки. Очень на них похоже.

Мистер Кэмпион поерзал.

– Если наш приятель – насколько я понимаю, это был мужчина – пришел в ресторан через черный ход, он знал, куда шел. Ergo [24] , он там уже бывал. Как вы думаете, подопечный Флада сумеет опознать его по фотографии?

– Хорошая идея, сэр! – вскинулся Паллен. В нем так явственно чувствовалась энергия, что Кэмпиону казалось, что он видит ее. – Это не будет уликой, но, возможно, пригодится. Если нам наконец удастся сбить спесь с этих ублюдков в соседней комнате, уже будет неплохо.

Оутс открыл ящик стола и вытащил пачку фотографий, вырезанных из журналов или взятых у слуг. Здесь были все они – Вэл, Джорджия, Гайоги, тетя Марта, Ферди, Алан Делл, даже сам мистер Кэмпион. Паллен собрал их в стопку.

– Перемешаю их с посторонними фотографиями, – сказал он, – и посмотрим.

Когда дверь за ним закрылась, Оутс взглянул на Кэмпиона.

– Все думаете о шантаже?

– Да, – ответил Кэмпион с нехарактерной для него уверенностью. – Это точно был шантаж. Сами подумайте. Какой простор для действий! Полная безопасность. Полная секретность. Наша Каролина уже использовала это место в тех же целях. Андреас тут же узнал ее на фотографии, но как, если он видел девушку только мертвой? Кроме того, дружище, она бы просто не попала в отдельный кабинет, если бы в ресторане ее не знали. Если малыш Луис нам чем-то поможет, я думаю показать ему фотографию Портленд-Смита. Кто-то из них хорошо знал это место. Кто бы это ни был, он попросил Каролину Адамсон заказать кабинет, посулив ей деньги. Потом он прошел через двор и поднялся по лестнице. Вероятно, он никого не встретил. Там все специально сделано так, чтобы люди могли украдкой шмыгать туда-сюда. Вы знали, что шайка Мазарини обычно встречалась в этом дворе в прошлом году? Мазарини там платил своим головорезам за работу.

– Вот как? Не знал. А вы откуда узнали?

– Мне рассказал сегодня один знакомый, который и посоветовал сюда заглянуть.

– Понятно. – Оутс взглянул на молодого человека и улыбнулся. – Ох уж эти ваши знакомые. Все ваши знакомые.

Мистер Кэмпион посерьезнел.

– Я не вмешиваюсь в проблемы своих знакомых, – с чувством произнес он. – Другое дело, когда речь заходит о семье.

Они все еще пристально смотрели друг на друга, когда вошел Паллен и молча бросил фотографии на стол. Лицо его было бесстрастно, глаза налились кровью.

– Ну что, он кого-нибудь узнал? – с надеждой спросил Оутс.

– Узнал, – сказал инспектор, с трудом сдерживаясь. – Всех узнал. Почему нет? Все они довольно известные люди. Он узнал и мисс Уэллс, и мистера Делла, и мисс Феррис, и Ламинова, конечно. Говорит, что всех их обслуживал. Кроме того, он узнал бывшего императора Германии, сержанта Уизерса и вас, сэр. Он безнадежен. Флад как-то разбирает половину из того, что он говорит, но пусть меня повесят, если я понимаю хоть слово. Пойду поговорю еще раз с этими чертовыми греками. Нельзя держать их тут всю ночь без ареста, и хотя их есть за что упрятать, смысла в этом я не вижу. Они все равно не сбегут. Зачем? Кто-нибудь звонил по поводу автомобиля?

– Нет, никто. Боюсь, инспектор, это гиблое дело. Мы вряд ли что-нибудь узнаем в ближайшее время. Я вас оставлю – не спал уже двое суток и ничего не соображаю. Если понадоблюсь, вы знаете, где меня найти.