Том Смит: Колыма

– Я пойду первой.

Максим покачал головой:

– Нет, я.

Ей показалось, что она понимает, почему он так решил: если ему удастся уйти благополучно, то и ее шансы на спасение возрастут.

Они отперли главную дверь, отодвинув массивный бревенчатый засов. Анисья вдруг заметила, что Максим колеблется. Скорее всего, ему стало страшно, и он наконец осознал опасность, которой подвергается. Лазарь пожал ему руку. Максим взглянул на нее поверх плеча мужа. Когда Лазарь отступил в сторону, Максим шагнул к ней. Она коротко обняла его и стала смотреть ему вслед, пока он не растворился в ночи.

Лазарь запер за ним дверь, напомнив ей порядок действий:

– Мы ждем десять минут.

Оставшись наедине с мужем, она ждала в переднем приделе церкви. Вскоре он присоединился к ней. К ее удивлению, вместо того чтобы прочесть молитву, он просто взял ее за руку.

Когда прошло десять минут, оба подошли к двери. Лазарь отодвинул засов. Бумаги лежали в сумочке, которую Анисья повесила себе на плечо. Она вышла наружу, попрощавшись с мужем заранее. Анисья обернулась, в молчании глядя, как Лазарь запирает за ней дверь. Она услышала, как стукнул засов, проскальзывая в петли. Шагая по улице, она вглядывалась в окна и всматривалась в темноту, чтобы проверить, не следят ли за ней. И вдруг чья-то рука схватила ее за запястье. Она испуганно оглянулась.

– Максим?

Что он здесь делает? Куда подевались ноты, которые он унес с собой? Из-за церкви раздался другой голос, резкий и нетерпеливый:

– Лев?

Анисья увидела человека в темной форме – агента МГБ. За его спиной виднелись и другие люди: они выползали из щелей, словно тараканы. Она моментально забыла о вопросах, которые хотела задать, сосредоточившись на имени, которое только что услышала: Лев. Оказывается, ларчик открывался очень просто. Вот почему у него в городе не было ни друзей, ни семьи, вот почему он так тихо внимал урокам, которые давал ему Лазарь, – он совершенно не разбирался ни в теологии, ни в философии. Именно поэтому он и пожелал уйти из церкви первым – не для того, чтобы защитить ее, а для того, чтобы следить за ней и подготовить их арест. Он был чекистом, офицером тайной службы. Он обманул их с мужем: втерся к ним в доверие, чтобы собрать как можно больше сведений не только о них самих, но и о людях, которые им симпатизировали, и нанести смертельный удар по очагам сопротивления в Церкви. Значит, и соблазнить ее он пытался по приказу своего начальства? Неужели они сочли ее слабой и легковерной, поручив этому офицеру – Максиму – манипулировать ею и подчинить ее своему влиянию?

Он заговорил с нею негромко и ласково, словно между ними ничего не произошло:

– Анисья, я даю тебе еще один шанс. Пойдем со мной. Я обо всем договорился. Ты не представляешь для них интереса. Им нужен Лазарь.

При звуках его голоса, заботливого и мягкого, ее охватил ужас. Значит, то предложение, которое он сделал ей давеча, – убежать с ним – отнюдь не было наивной фантазией. Оно не было вызвано романтической страстью. Это был хорошо рассчитанный шаг тайного агента. А он продолжал:

– Воспользуйся советом, который сама же и дала мне. Донеси на Лазаря. А я смогу солгать ради тебя. Я сумею защитить тебя. Им нужен только он. Сохранив ему верность, ты ничего не выиграешь.

Лев знал, что время его истекает. Анисья должна понять, что он – ее единственный шанс на спасение, что бы она о нем ни думала. Продолжая упорно цепляться за свои принципы, она ничего не добьется. К ним уже приближался его непосредственный начальник Николай Борисов. У сорокалетнего мужчины было тело стареющего тяжелоатлета, все еще крепкое, но уже начавшее заплывать жиром из-за чрезмерного пристрастия к выпивке.

– Она согласна?

Лев протянул к ней руку, взглядом умоляя отдать ему сумочку.

– Прошу тебя!

Вместо ответа она крикнула изо всех сил:

– Лазарь!

Николай шагнул к ней и тыльной стороной ладони отвесил хлесткую пощечину, а потом обернулся к своим людям:

– Вперед!

Агенты с топорами в руках принялись выбивать дверь церкви.

Лицо Анисьи исказилось ненавистью. Николай вырвал у нее из рук сумку.

– Он пытался спасти тебя, неблагодарная сука.

А она подалась вперед и прошептала Льву на ухо:

– Ты и вправду поверил, что я могу полюбить тебя. Верно?

Сотрудники МГБ схватили ее за руки и оттащили назад, а она злорадно улыбнулась ему:

– Никто и никогда не полюбит тебя. Никто!