Нора Робертс - Театр смерти

– Люди убивают и за то, и за другое.

– Увы, вы правы. – Мира вынула кассету из магнитофона. – Они это иногда делают…

От всех этих разговоров о вечной любви и нежных чувствах Еве было не по себе. Более того, она испытывала ощущение какой-то неясной вины, хотя и непонятно – перед кем. Она мысленно прокрутила в голове все разговоры с разными людьми на эту тему. И поняла, что все, кто упоминал об их отношениях с Рорком в качестве примера идеальной любви, говорили о том, что́ он сделал для нее и чего он никогда бы не сделал в отношении ее.

В этой идеальной картине счастливой любви и удачного брака ее собственная роль выглядела не слишком привлекательно.

Действительно, она ничего никогда не делала для своего любимого. У нее почти не было времени, чтобы говорить ему нежные слова, как-то поддерживать и развивать их отношения. В то время как Рорк словно родился с талантом делать приятные вещи. Он просто брал их из воздуха с такой легкостью и изяществом, как будто только об этом постоянно и думал.

В конце концов Ева решила, что тоже попытается что-нибудь сделать. Она тоже будет стараться подбрасывать поленья в костер их счастливой любви и брака. Она даже придумает, черт побери, что-нибудь очень романтичное!

В ее нынешнем состоянии ей меньше всего на свете сейчас хотелось встречаться с Соммерсетом, поэтому она сама завела машину в гараж, а не бросила, как обычно, перед домом. Потом она, как воришка, пробралась в дом через одну из боковых дверей.

Впервые в жизни Ева решила устроить для своего мужа интимный ужин.

«Ну и как это делается?» – растерянно спрашивала она себя, нырнув под душ. У нее был богатый опыт организации и планирования операций по освобождению заложников, аресту психопатов и захвату душевнобольных. Но она, оказывается, совершенно не знала, как организовать красивый стол и провести романтический вечер вдвоем с любимым человеком.

«Ну, конечно же, не в спальне», – рассуждала Ева, выходя из душа и вытираясь полотенцем. По ее мнению, романтический ужин должен быть более изысканным и не таким приземленным. А спальня наводит на совершенно определенные мысли, от отсутствия которых они с Рорком и так не страдают.

Ева решила, что выберет для этого одну из гостиных, и уже полчаса спустя почувствовала себя полностью вымотанной. В этом чертовом доме было столько гостиных, что едва ли за год супружеской жизни она побывала во всех. И в каждой из этих комнат было столько мебели, что становилось совершенно непонятно, что делать: в ее представлении интим плохо сочетался с роскошью. Но что, черт возьми, необходимо для создания этой самой интимной обстановки?

«Свечи!» – схватилась она за первое, что пришло в голову. Но, пройдясь по дому, Ева открыла для себя, что в каждой комнате были буквально джунгли самых разнообразных свечей. Единственное, что ей доставило удовольствие в этой прогулке, – она ни разу не наткнулась на ненавистного Соммерсета.

Ева остановилась на белой гостиной, потому что иначе ей бы пришлось еще мучиться и над выбором цвета, а это было уже выше ее сил. Следующие двадцать минут у нее ушли на размышления о меню. Затем Ева с ужасом обнаружила, что еще предстоит выбрать посуду – тарелки, рюмки и фужеры. Она вспомнила, что Рорк на обычных званых обедах использовал около пятидесяти различных видов посуды, и ей стало совсем плохо. Нет, только маньяк может пользоваться пятьюдесятью разными тарелками и рюмками!

«Этим маньяком является твой муж, причем любимый и желанный», – напомнила себе Ева и громко рассмеялась.

– Так, ясно, что с этим мне не справиться, – сказала она вслух.

Ева была готова сдаться на милость судьбы и случая, потому что время до планируемого ужина катастрофически таяло, как мороженое в летний полдень. Но в этот момент за ее спиной раздался знакомый голос:

– Могу ли я поинтересоваться, над чем вы размышляете?

Женщина послабее могла бы в такой ситуации вскрикнуть от неожиданности. Ева же хоть и с трудом, но постаралась собрать всю волю в кулак.

– Отстань. Я занята.

Соммерсет стоял в дверях, об его ногу терся кот.

– Если вы хотите ознакомиться с содержимым этого дома, я предложил бы вам поинтересоваться у Рорка.

– Это невозможно, потому что я убила его и расчленила тело. А теперь размышляю над организацией крупнейшего за всю историю человечества аукциона по продаже его частей. Возможно, я проведу его в пригороде Дублина – Уотерфорде, – сказала она, вспомнив, что Рорк там родился, и с ненавистью посмотрела на нависающего над ней Соммерсета. – Оставь меня в покое, наконец!